Вокруг Повелителя Кошмаров снова стали роиться искры.
— Шаман вернулся, — прорычала голова.
Челюсти разомкнулись, чудовище сделало вдох, втянуло искры в себя, а затем с жутким свистом выплюнуло рой уже настоящих жуков. Насекомые накинулись на принесенные мной имбирь и мед, а потом пропали, унося остатки.
Я кивнула и сжала кристалл:
— Я… я слышала о том, что произошло с Фионой.
Звук, вырвавшийся из головы Орана, можно было расценить как ироничное фырканье.
— Что, Аня донесла? Она не знает. Ей не дано видеть то, что лежит за пределами ее взора.
Язык Темных было не так-то просто понять. Их слова напоминали змеиное шипение. Но я, кажется, понимала.
— У нас нынче перемирие, но все может измениться, — продолжил Оран, не дождавшись от меня ответа. — Темные не должны нести ответственность за убийство Фионы. За
Я еще сильнее вцепилась в кварц:
— А где доказательство, что это не вы?
Оран поднял гниющий палец и нацелил на меня. По мере приближения пальца к моему лицу кожа на нем трескалась, серые обрывки падали на землю.
— Не смей даже предполагать, девчонка!
Я кивнула, чувствуя, как по спине течет холодный пота.
Оран опустил палец. И снова появился светящийся рой.
— Я устал от обвинений Ани. Они слишком гордятся чистотой своей крови. И это они разрушают Иной мир, не Темные.
Он поднял руку и щелкнул кнутом. Огоньки осели на землю и обратились в нелепого одноглазого Циклопа с копытами вместо рук. Циклоп начал скулить, но Оран снова взмахнул кнутом, и кошмарное видение исчезло.
— Так кто, по-твоему, ответствен за это? — спросила я, стараясь не дрожать.
Прежде чем ответить, разлагающаяся голова Орана нелепо извернулась и расхохоталась дребезжащим старческим смехом:
— Светлые, конечно! Они хотят повесить на нас убийство.
Не сводя глаз с пятнистого, раздвоенного, как у змеи, языка, я быстро кивнула, но на моем лице, должно быть, отразился скептицизм. Да хоть ты тресни, не верю я, что Светлые способны убить того, кого любят, чтобы подставить Темных. А вот Темные… Темные сделали слишком много, чтобы подозрение пало на них.
— Ты — человеческое отродье. — Оран сделал шаг ко мне, и его зубы оказались в дюйме от моей руки. — А вам, людям, свойственно отвергать то, чего вы не понимаете. Вы видите лишь то, что хотите видеть. Мистические создания, я имею в виду Светлых, кажутся вам прекрасными эльфами, которые жаждут помочь вам. — Рука с кнутом дернулась, и я почувствовала, как во мне стынет кровь. — Вам не понять, что дети Тьмы ничуть не хуже детей Света. — Его нос обнюхал родимое пятно на моей левой руке, которое тут же отозвалось болью. Толстые пальцы пододвинули голову ближе к моей руке.
Я вздрогнула и отпрянула.
— Ты можешь рассказать мне что-нибудь еще? — спросила я.
— Приглашаю тебя в свои владения, там ты найдешь ответы, — сказал он.
Я страстно замотала головой:
— Нет! В Иной мир я не вернусь.
Оран поднял отрубленную голову так, чтобы она поравнялась с моей. Отвратительный запах гниющей кожи и крови едва не отправил меня в нокаут. Раздвоенный язык высунулся изо рта и застыл в миллиметре от моего лица.
— Не вернешься? Но ты должна увидеть мои владения. Ты игнорировала Инис Мор, когда бывала в нашем мире. Ты не видела земли, где текут кровавые реки и безобидные с виду насекомые питаются плотью. Не исключаю, что тебе бы там понравилось. А моему народу понравилась бы такая… — голова Орана втянула в себя воздух через разлагающиеся ноздри, — такая симпатичная человечинка. — Голова захохотала, а я съежилась.
Я смотрела на него снизу вверх. Казалось, он был ростом в десять футов.
Словно издеваясь надо мной, Оран продолжил:
— И поскольку ты всегда была чересчур близка со Светлыми, я пошлю к тебе одного из своих прислужников. Чтобы ты смогла поближе познакомиться с обеими сторонами: Светом и Тьмой.
Я обняла себя руками, чувствуя, как волоски на коже встают дыбом.
— Ты снимешь с нас обвинение в убийстве, Шаман, или перемирие будет нарушено, — предупредил Оран. — Ты в очередной раз доказала нам, что мы
