– И сад чтобы был! Большой и запущенный.
– Обязательно, моя прелесть. А что ты делаешь вечером? Может, встретимся, поболтаем?
Тут я решил «прийти в себя». Потянулся, оглядываясь. Я лежал на траве, под головою черный плащ.
– Мессир очнулся! – закричала Лилия.
Вот уж звонкий голосок, словно колокола в голове заиграли.
– Как ты себя чувствуешь? – улыбнулся Задира, помогая мне подняться.
Вампир молча протянул зеленую фляжку, украшенную цветочками. В его руках она смотрелась совершенно неуместно. Я сделал пару длинных глотков. Кровь. Прислушавшись к своим ощущениям, понял, что чувствую себя нормально, о чем и сообщил радостным друзьям.
– Тогда пора домой.
Лис начал сводить тропы – так он называл процесс построения портала, а я подошел к Тузику, погладил его по зубастой морде, чмокнул в бархатный нос.
– Я тебя пока отпускаю. Отдыхай. Если понадобишься, позову.
Он поклонился, лизнул меня в щеку холодным шершавым языком и исчез. Медальон на груди потеплел.
– Эй, Белочка! – позвал я.
– Я здесь, друг! Как я рад, что ты очнулся. Уж так за тебя переживал, так переживал! – залебезил змей, однако в поле моего зрения не спустился. – Это виноват Лис, он огненными шарами бросался и разрушил потолок, ты бы его…
– Где Щыр? – перебил я словоизлияния хитрована.
– Ушел. Попрощался, поблагодарил за все и ушел, даже не стал ни с кем знакомиться.
– А клад?
– Ох, что там того клада было! Обдурил он нас! Там всего-то кошель с золотом. Ровно сто монет. Пятьдесят пять тебе, остальные ему. Нищий, что с него брать? Видать, никогда в глаза золота не видел, ему и сто монет сокровищем казались! А может, умом тронулся за пять лет одиночества, вот и придумал про клад.
– Ясно. Ну что же, пятьдесят монет – тоже хорошо, правда? Не горшочек с золотом, конечно…
– Да, да. Я с тобой полностью согласен. А еще у нас есть доля из подвала!
– Амбец, явись! – приказал я.
Тот же час перед моими глазами предстала темная альва со сверкающей диадемой в пышных волосах.
– Что надо, убогий? – как всегда, агрессивно спросила она.
– Красивая диадема.
– Спасибо. От бабушки досталась.
– Ее можешь оставить себе, все остальное пока пусть полежит там, где ты его спрятала. Но! Как только оно мне понадобится, доставишь туда, куда я укажу. – Какое это удовольствие, видеть, как меняется выражение ее лица. И, чтобы добить врунишек, с улыбкой добавил: – Это приказ!
– Слушаюсь, – сникла Амбец и исчезла.
Теперь змей.
– Белочка, пока я объявляю тебе бойкот, но, возможно, по прибытии в трактир сменю его на ликвидацию!
Я держал паузу, ожидая громогласного возмущения, но змей даже не дышал. Тем временем, Лис свел тропы на площадь, с которой началось наше приключение. Парни подхватили мешки, и мы вывалились прямо к жертвенным столбам. Гера тут же освободил пленниц и пригласил их отпраздновать чудесное спасение в компании героев. Девушки не возражали. Вал сразу же приосанился и начал строить глазки чернокосой красавице, блондинку пытался обихаживать вампир, но она испуганно жалась к задумчивому Лису. Гера лишь снисходительно усмехнулся, зная, кому в итоге достанутся обе девушки. Пусть помечтает. Я же с некоторой внутренней дрожью ожидал встречи с Шурой. Странно. Неужели я влюбляюсь? В ангела? Бли-и-ин…
К моему огромному разочарованию и облегчению, в трактире нас встречала только Одуванчик. Она рассказала, что Шура все-таки сходила на площадь, но нас там уже не было. В итоге после долгих пререканий Чет уговорил ее отправиться спать. Ну и хорошо! Пока мы, без свидетелей, таскали мешки в подвал, троллина накормила Лилию, попутно выспросив у нее о наших приключениях, затем Геракл отвел девочку в свою комнату, и началась победная пьянка!
Утром я проснулся от стука в дверь. Открыл один глаз, за окном клубился серый предрассветный туман. Не дождавшись моего разрешения, дверь распахнулась, и на пороге возникла свеженькая сияющая Шура. Правда, улыбка тут же сползла с ее лица, когда она увидела, что в кровати я не один.
– Ах ты… ты…
Она обвела взглядом комнату, выискивая, чем бы в меня запустить, но, ничего не найдя, резко развернувшись на каблуках, вылетела в коридор.
– Через полчаса ты должен быть в храме, извращенец!
