— Да кто ж его знает, — пожала плечами моя спутница. — Просто как-то не вяжется такое поведение с твоим чересчур правильным занудой-лекарем. Даже встречаясь с любовницей, он бы вряд ли стал это делать на балу, где ты можешь их застукать.
— А если Клара его запиской вызвала? — предположила суккуба, внимательно слушавшая нас с Эллис.
— Возможно, — нехотя согласилась ведьмочка, поправляя свою волшебную шляпку. — У меня предложение, девочки! — перестав ходить взад-вперед по беседке, воскликнула она.
— Какое? — заинтересовались мы с призраком.
— А пойдемте-ка отловим наших «женишков», припрем к стенке и выясним все, что они скрывают.
— Я не уверена…
— Катя, прекрати его жалеть! — возмутилась подруга, подбоченившись.
— Ты не поняла, — вздохнула я. — Просто у меня в тот раз не получилось столкнуться с ними лицом к лицу, хоть я и хотела это сделать. Боюсь, что и сейчас не смогу ему все высказать.
— А я на что? — усмехнулась Элька.
— И я, и я! — активно замахала руками Сима, привлекая к себе внимание.
— Видишь, — подруга мне подмигнула, — нас уже двое. Неужто мы одну перепуганную ведьмочку не доведем до нужной кондиции, чтобы она лично выцарапала глазки своему василиску за неверность?
— А если он все-таки не виноват?
— Тогда расцеловала его за… за…
— За просто так, — подсказала Симона.
— Точно! — радостно заявила Эллисандра. — Ну что, идем искать наших братцев-акробатцев?
— Идем!
И мы снова пошли, на этот раз обратно. Я, она и полупрозрачная суккуба, колыхавшаяся между нами, точно тюль на ветру. Правда, перед порталом мой призрачный довесок благоразумно слился с «кровопийцей», так что в зале мы появились под ручку с «демонессой» и, остановившись, принялись высматривать обоих василисков. Была ли я готова к встрече? Да! Но точно не к такой. Он неслышно подошел сзади, используя скрадывающие шаги чары с «отводом глаз», и шепнул на ухо:
— Я тебя потерял.
Я не подпрыгнула от неожиданности лишь благодаря Эллис, за которую держалась. Она тоже обернулась и, окинув придирчивым взглядом блондина, державшего в руках восхитительный букет, укоризненно проговорила:
— Не надо подкрадываться, вашими стараниями у нас и так нервы расшатаны.
— Нашими? — Бровь Сальдозара вопросительно изогнулась.
И, понимая, что сейчас самое время задать ему нужные вопросы, я… не смогла. Вместо этого снова вспомнила подслушанный в саду разговор, вновь пережила всю ту боль и обиду, которую он мне причинил, и, разозлившись на свою слабость и чужую подлость, с вызовом спросила:
— Потерял? А по-моему, ты неплохо проводил время и без меня. — Вторая бровь лекаря присоединилась к первой, но меня словно прорвало. — Цветочки небось тоже для той, которая тебя все это время развлекала? — бросила, пренебрежительно махнув рукой на букет из роз, лепестки которых слабо мерцали в полумраке.
— О ком ты? — Сигурд на редкость качественно изобразил непонимание, что малость охладило мой праведный гнев, заронив зерно сомнения. Но, все еще чувствуя себя обиженной, я проговорила:
— А что, у тебя их много?
— Не думаю, что тебе захочется узнать точное количество тех…
— Ах, так ведьма еще и не одна! — победно воскликнула я, хотя сорвавшей куш себя не чувствовала.
Взгляд скользнул по чудесному букету и зацепился за голубую ленточку, обвивавшую стебли. Этот сорт назывался «Волшебницей» и рос только в магически активной среде. Стоила такая красота бешеных денег, зато цветы долгое время не вяли и не осыпались, лишившись корней, так же, как розовая шапка моей Метланиэль. А еще пропитанные колдовством бутоны чутко реагировали на настроение владельца, и сейчас, судя по раскрытым лепесткам, Сальдозар был счастлив и доволен жизнью, что лишь подстегнуло мою злость.
— Это тебе, Кати, — сказал он, протянув цветы.
— Спасибо, обойдусь. — Я гордо вздернула подбородок.
— А может, все-таки возьмешь? — предложила Элька. — Жаль такую красоту этой стерве отдавать.
— Какой стерве? — нахмурился мой жених. — Мне кто-нибудь объяснит, что тут происходит? Катарина? — требовательно проговорил он и вручил-таки мне свой проклятый букет, от дивного аромата которого пошла кругом голова и из нее тут же начали улетучиваться все грустные мысли.
Нет уж! Я неподкупная ведьма и на цветочки, даже волшебные, не поведусь. Решив так, сунула ему букет обратно. Он — мне. Я — ему. И снова он
