Появившаяся на лице графа улыбка была мягкой и загадочной.
– Чистая случайность. Могу поклясться!
– Считай, что я тебе поверил, – кивнул Марк.
Случайность. И ведь прав, такое и захочешь – не придумаешь, если, конечно…
Письмо от де Эренталя он сжег сразу, как только прочел. Еще и пепел растер в пыль, чтобы и магией не восстановить. А потом долго уговаривал графа Дервиля, у которого частенько бывали и Эдгар, и Агжей, завести тот самый разговор.
Чем закончится перепалка, зная их обоих, предугадать было несложно, сложнее оказалось ждать.
Бросив короткий взгляд на часы – еще немного, и будет светать, – Марк подошел к кровати.
– Может, подождем до утра? – Полотенцем стер он выступивший пот с лица Агжея. Выглядел тот не очень, но, что радовало, вполне живым.
– Маркиза действительно внебрачная дочь короля Мергонии, – выдохнул граф, поставив точку во внутреннем споре с самим собой.
– Хорошо, – кивнул Марк. – Я разбужу герцога и прикажу приготовить комнаты для гостей.
Он развернулся, чтобы уйти, потому и не увидел, как, думая уже о чем-то своем, вновь улыбнулся Агжей. Устало, но довольно.
Возможно, оглянись Марк в этот момент, все было бы по-другому, но он не оглянулся.
Это становилось похожим на наваждение. Мы встречались за завтраком, и все начиналось сначала.
У сегодняшнего утра были свои нюансы, но главного они не отменяли: не успела я войти в столовую, как мне вновь захотелось оттуда сбежать. Пусть даже и голодной.
– Какой милый мальчик! – сбил меня с шага обворожительный голос.
Я вскинулась, чтобы произнести ставшую привычной фразу, но предпочла промолчать, наткнувшись на искрящийся задором взгляд зеленых глаз сидевшей за столом молодой женщины.
Основания для моей покладистости имелись, и довольно веские.
Во-первых, с гостьей я оказалась знакома. Не накоротке, как хотелось бы Агжею, но достаточно, чтобы говорить о сходстве некоторых жизненных принципов, первым из которых был авантюризм. Во-вторых, о пари она была осведомлена, что делало фарсом все сейчас происходящее. Зэнель доводилось переодеваться в мужское платье, так что нюансы преображения показывала мне именно она. Третьей причиной было недовольство, которое явно читалось на лицах мужчин, когда я удостоилась внимания маркизы. И в-четвертых, ее появление здесь могло быть связано лишь с нападением на брата, а значит…
Значит, все, что творилось вокруг нас, стало еще более серьезным, чем было до вчерашнего дня.
– Мой секретарь, Мишель Лонье, – небрежно указав на один из двух оставшихся свободными стульев, вроде как представил меня его светлость. – Зоси Кларенс. На пару дней госпожа воспользуется моим гостеприимством.
Меня подобная краткость не устроила, да и вызов в глазах маркизы не позволял проявить слабость. Подойдя к ней, остановилась и, приложив руку к груди, низко склонила голову:
– Магесс Мишель Лонье к вашим услугам.
– Зоси Кларенс, – мягко улыбнулась она. Протянула руку, которую я тут же поднесла к губам.
И не важно, что наши манеры нельзя было назвать безукоризненными. Главное, что брошенный в нашу сторону взгляд де Риньи не сулил ничего хорошего. Не ей – мне!
– В вас заметны черты элианов, – проигнорировав указание герцога, заняла я место рядом с маркизой. Так было удобнее наблюдать за маркграфом, который хоть и сдерживал себя, но весьма заметно злился. – Их утонченность…
Зэнель-Зоси благосклонно кивнула, мило посмотрев на меня из-под полуопущенных ресниц.
– Моя прабабушка была элианкой, – мягко заметила она. – Вы занимались этнической антропологией? – поинтересовалась она, наблюдая, как я пододвигаю к себе тарелку с кашей.
– Факультативно, – оценив расстановку блюд на столе, отозвалась я.
Перед маркизой – творожная запеканка, щедро политая ягодным соусом, тоненькие блинчики с начинкой и фрукты. Герцог и маркграф, как обычно, предпочли мясо и овощи, ну а я…
– Вы выглядите несколько уставшим, – неожиданно произнесла маркиза, сбив меня с мысли о полезности того, что мне предстояло есть. – Ваша светлость, – не дала она мне сказать ни слова, заметив с легкой укоризной, – у него синяки под глазами.
– Благодарю вас за беспокойство, – теперь уже я не позволила герцогу оправдаться, – но тут иные причины.
– Она милая? – Маркиза не пропустила предоставленную ей возможность. – Милее меня?
В отличие от де Риньи, чье недовольство явно отдавало притворством, де Борей удовольствия от перепалки не скрывал.
– А разве можно быть милее вас? – ответила я вопросом на вопрос.
Как же я хотела вернуться в комнату и, поблагодарив господина Дорсэ за заботу, просто посидеть с братом. Взяв его руку в свою, говорить глупости…
