— Цели уничтожены, двое раненых, один тяжело! – закончил доклад сержант Суриков.
— Осмотреть тела немцев, собрать вооружение и боеприпасы, осмотреть технику!
Бойцы рядом тоже осматривали себя, снимали с немцев амуницию и выносили на улицу вооружение. Присев у тела бойца, в груди которого торчала рукоятка немецкого штыка, я пробормотал, щелкнув ногтем по рукоятке:
— А вот и первые потери.
Вдруг десантник открыл глаза и, тяжело задышав, посмотрел на меня.
— Санитара!!! – заорал я вскакивая.
Через полчаса наша колонна из двух грузовиков, набитых десантниками и трофеями, подчищенного бронетранспортёра, который особо не пострадал, в сопровождении трёх мотоциклов выдвинулась из села и направилась в сторону Чернигова. Тот боец, что получил ножевой удар в грудь, прожил ещё десять минут и тихо умер. Эта была первая потеря в подразделении, поэтому пребывавшие в некоторой эйфории бойцы тяжело встретили её. Парни служили в этом взводе не один месяц и хорошо знали друг друга.
Капитан и штурман умели водить машины, а мне нужны были все бойцы, поэтому лётчики сидели в кабинах и управляли грузовиками, остальные были распределены по машинам и мотоциклам.
Пользовался я той же схемой, что и при действиях мангруппы, поэтому бойцы были одеты в немецкую форму. Большей частью те, кого можно было рассмотреть снаружи. Формы было много, даже слишком, немцев в комендатуре взяли спящими, так что она фактически не пострадала.
Лучик надел форму офицера, мне размер не подошёл, а я получил с нашивками фельдфебеля. Вот она мне вполне подошла.
Подъехав к шоссе, по которому двигалась автоколонна противника в противоположную от нужной нам сторону, мы выехали на трассу и погнали к Чернигову. Через полчаса мы догнали какую?то колонну, но это были не снабженцы. Грузовики транспортировали зенитки.
Десантники на передовых мотоциклах уже были предупреждены, поэтому, не обгоняя, мы пристроились в хвост этой колонны и так ехали порядка трёх часов. К обеду, после моста через речку колонна свернула, а мы последовали дальше.
Среди взятых трофеев было достаточно продовольствия. Ввиду того, что у десантников при себе был только суточный рацион, основной упор делался на боезапас, трофеи радовали, на несколько дней можно не думать о продовольственной проблеме. Время было обеденное, поэтому мы решили встать и подкрепиться. Однако на следующем перекрёстке стоял регулировщик, который взмахом палочки отправил нас в глубину леса.
— Берём его, – скомандовал я.
С последнего грузовика спрыгнули двое бойцов и быстро скрутили регулировщика, сняв с него карабин и отобрав жезл. Пока тройка бойцов проверяла опушку леса, мало ли кто там прячется, бойцы пытались допросить немца, а я велел отогнать технику подальше по дороге в глубину леса. Может, хоть жестами пояснит, что находится в той стороне, что туда всех направляют. Однако немец оказался и не немцем вовсе, а что ни на есть настоящим эстонцем, который нас отлично понимал, что выяснилось, когда он облил нас потоками брани. Воодушевлённые бойцы с энтузиазмом продолжили допрос. Один из бойцов, что телосложением посуше, надев каску регулировщика, побежал к перекрёстку, чтобы заменить его. В отличие от настоящего регулировщика, наш отправлял всех немцев дальше. Не хрен им делать в этом лесу. Две небольшие колонны уже мимо проводил.
— Ну что там? – нетерпеливо спросил я, заметив, как ко мне направляется Лучик.
— Похоже, наши, товарищ майор. Эта сволочь сказал, что был обнаружен сгоревший остов севшего на вынужденную транспортника. Он дымом себя и выдал. Немцы там всё осмотрели, определили, что наши ушли. Сейчас по их следам идут егеря. Пленный не знает точно, но вроде наших загнали в этот лес и отжимают к озёрам. У него приказ направлять все боевые подразделения по этой дороге. Там дальше должен стоять ещё один регулировщик, рядовой Шульге.
— Отлично, грузимся. Идём следом за немцами. В случае нужды ударим им в спину. Всех регулировщиков берём на нож. Выдвигаемся, – скомандовал я.
Наша колонна, ревя моторами грузовиков, бронетранспортёра и стрекоча глушителями мотоциклов, двинула дальше, оставив в кустах тело эстонца.
Буквально через пару километров, на следующем перекрестке не особо накатанной лесной дороги нас направили дальше. С последнего мотоцикла дважды сухо щёлкнул выстрел из бесшумного пистолета. Чем дальше мы углублялись в лес, тем лучше было слышно перестрелку. Правда, я бы не сказал, что активную. Скорее она была вялая.
— Просвет впереди, похоже, опушка, – сказал капитан, притормаживая следом за впередиидущим бронетранспортёром.
Я сидел в кабине первой машины, которой он управлял, второй грузовик и один мотоцикл следовали позади нас. Кивнув, я ответил:
— Вижу. Передовая разведка остановилась, двинули пешком осматривать, что там впереди. Встань тут, подождём.
Через минуту прибежавший разведчик доложил мне и подошедшему от второй машины Лучику, что впереди была поляна, где под охраной небольшого количества „гансов“ стояла техника немцев, порядка десяти машин, плюс три единицы бронетехники. Видимо, боевые подразделения ушли пешком.
— Отлично, – кивнул я и машинально потёр зудевшую рану, она у меня в последнее время часто чесалась. – Будем брать. Снайпера на деревья на опушке, остальным приготовиться. Сержант Суриков с пятью бойцам зайдут к немцам с правого фланга, младший сержант Денисов с пятёркой бойцов с
