здешнем хозяине. Похоже, раздумал он ее казнить, да верно – и не задумывал. Просто напугал, чтоб была сговорчивее. Для того же, верно, и несчастного парня убил – быстро, запредельно мерзко и – на глазах. Ла-адно, гнида пучеглазая, еще с тобой посчитаемся, подожди только! Попомнишь ты еще Сержа, гнусная тварь!
Подумав о мести, Лекса вдруг отчетливо вспомнила странную фразу монстра о том, что тот не чувствует ее страха. Не чувствует. Не ощущает… Что бы это значило? Верно, пучеглазый обладает ментальной силою, недюжинными телепатическими способностями… как тот же шам. Но ведь шам-то в ее, Лексины, мысли проникнуть не смог! Вот и этот не может. Если так – замечательно! Еще потягаемся с тобою, мерзкий уродец, еще поглядим – кто кого?
Еще пленница подумала о том, что о ее способностях местный главарь точно ничего не знает. Даже то, что она – Мастер Полей? Да с чего он это взял-то? Может, и не Мастер. Ошиблись похитители, не ту схватили. Что же, так себя и вести, обычной девчонкой прикинуться? Ага, как же. Тогда она пучеглазому вообще не нужна будет… разве что для… гм-гм… утилитарного использования. Нет уж! Надо свои способности Мастера показать. Пусть уговаривает, обхаживает – раз уж начал. А за Сержа… Ух, твар-р-рь!!!
– Эй, эй, не спи, мила. Спать потом будешь, сперва оденемся… Э-эй! Ишь, как тебя разморило-то.
Старшая женщина похлопала пленницу ладонями по щекам.
– Просыпайся, эй!
Лекса открыла глаза, отвлекаясь от своих мыслей и быстро соображая – где она и что с ней? Какие-то пухленькие девчонки в коротких рубахах… Эта женщина. Красивая, очень красивая – густые темные волосы, жемчужно-серые глаза. Это красиво, когда брюнетка – и глаза светлые. И женщина эта – красивая. Только старая – лет тридцать, не меньше. Но вся такая поджарая, мускулистая, как древняя марафонка. Ни капельки лишнего жира, и красоты не отнять. Даже небольшой шрамик на левой щеке не портит.
– Проснулась? Ну, вот и славно. Давай-ко кваску испей, да одеваться будем.
Глотнув холодного квасу, пленница покорно подняла руки. Банные девы тут же натянули на нее белую полотняную рубашку до колен, а поверх нее какое-то длинное платье, рассмотреть которое Алексии удалось лишь позже. Одели, расчесали волосы гребнем…
– Вот тебе поясок, мила. Армячок-то на плечи накинь, не простудило бы. Чай, на дворе-то не май месяц.
Уж точно – не май. Однако не особо-то холодно, скорее слякотно, сыро. Вокруг было темно, лезла за шиворот противная, сыплющаяся с неба морось. На башнях трепетали факелы, а меж ними что-то мигало, попеременно – то синим, то красным. Наверное, индикаторы боевых роботов.
Девы привели узницу в Воротную башню. Поднялись по узенькой лестнице куда-то наверх, чуть ли не под самую крышу. Шагавшая впереди девчонка подняла повыше факел и остановилась в углу, у небольшой двери в кирпичной стене. Снаружи у двери имелся засов… Поня-а-атно. Ну, хорошо, не в подвал привели, в навозную кучу не бросили.
Комнатка оказалась небольшой – шагов пять на десять, – но уютной. Ковер на полу, узкое, накрытое лоскутным одеялом ложе, сундук, небольшой столик. В углу – круглая печь, обитая железными листами, да подставка-светец с лучиной и кадкою. Рядом, на стене – большое зеркало в черной деревянной раме. Даже занавеска имелась – коричневая, с вышивкой. Как видно, прикрывала окно.
По знаку старшей девушка с факелом поспешно зажгла лучину, не преминув похвалить:
– Хорошая лучинка-от, из мореной березы! Славно горит.
Сказала и осеклась под недобрым взглядом. Слишком много болтать девам было не велено.
– Лучины – в сундуке, – пристально оглядывая пленницу, кивнула брюнетка. – Много не жги, лучше спать пораньше ляг. Уборная – прямо по коридору. Запирать тебя не будем, но помни – повсюду стражи стоят. Ну, вроде все… Спокойной ночи.
Брюнетка, а следом за ней и девы неожиданно поклонились в пояс.
– Спокойной… – озадаченно отозвалась Лекса, не понимая – ей-то в ответ что, тоже кланяться?
Не поклонилась. Не успела. Да, похоже, так и нужно было себя держать. Банные девушки неслышно скользнули в дверь. Старшая задержалась на пороге:
– Велю квасу тебе принести, госпожа.
Госпожа! Без всякой издевки сказала, словно бы так оно и есть. И в серых глазах стояло почтение.
Едва девы ушли, Алексия устало опустилась на ложе, но почти сразу вскочила, подошла к зеркалу, глянула с любопытством… И ахнула!
В зеркале отражалась редкостная красавица, царевна из древних сказок, именно что «госпожа», не похожая на затравленную подвальную узницу никак! Большие изумрудно-зеленые глаза, чуть вытянутые к вискам, сияли царственным взором, пышные волосы золотым водопадом растеклись по плечам, стройную талию стягивал стильный, из больших круглых колец, пояс, а уж платье… Платье вообще оказалось выше всяких похвал.
Да уж, это не в камуфляжных штанах с берцами шастать, не в тельнике! Нет, конечно, у Лексы, как и у всякой уважающей себя девушки, платье имелось. Короткое, с голыми плечами – бальное. Было. Вот только надевалось редко, увы. Да и так… по сравнению с этим… слишком уж простенькое, простоватое даже. Ну и что с того, что короткое, что плечи голые? Это вот – закрытое, но…
