довольно неплохую защиту. Я пытался исхитриться и рубануть его в незащищенную конечность, но каждый раз, стоило мне высунуться, эльф пускал в меня струю пламени. Все враги были основательно потрепаны, но и мой показатель жизни стремительно падал. Еще минута, и они окончательно сомнут меня… если не произойдет очередного чуда.
И чудо произошло. Крохотная фигурка в кольчуге влетела в неплотный строй врагов, сея хаос и панику.
– Идиоты! Бараны! – вопила Лита, отвешивая орку оплеуху за оплеухой. – Я вам что сказала? Что вы творите?!
Зеленокожий здоровяк не пытался сопротивляться, лишь закрывая чувствительные части тела громадными ручищами, способными запросто разорвать маленькую лучницу пополам.
– Лит, ты чего? – озадаченно пробормотал эльф. – Так уж получилось… он первый начал.
Я не стал возражать. Иногда лучше помолчать – и пример Лютого наглядно демонстрировал это прямо сейчас.
– А ты чего? – взвилась Лита, переключившись на него с многострадального орка. – Ладно Славик дурак, но у тебя-то мозги есть. Я же сказала вам – найти и спрятать, а не драться с ним.
– Не-а, – внезапно подал голос щитоносец. – Я точно помню. Ты говорила – встретить здоровенного седого бородача у восточных ворот и ни за что не отпускать до твоего прихода, ну мы и…
– Да-да, верно, – подхватил орк Славик. – За него ж три куска дают, ну мы и подумали, что ты хочешь его изловить…
– Да какие три куска? – заорала эльфийка, но ребят было уже не остановить. Человек в железной кирасе, эльф и орк громко ржали, запрокинув головы вверх.
– Блин, ты как-нибудь поточнее формулируй в следующий раз, – произнес Лютый, давясь от смеха. – А то сказала: найти и не отпускать – мы и не отпускали.
– Ребят, – вдруг подала голос девушка-лекарь, указывая рукой куда-то мне за спину. – Они, случайно, не по его душу?
Из ворот города вышагивала целая колонна стражников. Но и это было еще не все: точно такая же колонна двигалась к нам по мосту и с противоположной стороны.
– Ну ни хрена ж себе, – выдавил мгновенно посерьезневший орк. – Беда. Че делать будем?
Мы дружно переглянулись. Похоже, умных мыслей ни у кого не было.
– Анвер, – заговорила Лита после недолгого молчания. – Ты только не обижайся на меня, пожалуйста.
Последнее, что я увидел, был наконечник ее стрелы, наставленный прямо мне в лоб. Потом моя голова взорвалась вспышкой боли, и все исчезло.
Глава 5
Умирать не страшно. Само понятие «страх» – как и понятие «боль» – неотделимо от жизни. Если ты чего-то боишься, если чувствуешь на своем теле колотые раны, порезы и ожоги, можешь быть уверен – ты еще жив. И только когда пересекаешь незримую черту, за которой все это пропадает, ты умираешь по-настоящему. Окончательно и бесповоротно. И никому из когда-либо живших людей, за исключением разве что персонажей мифических, с того света возвращаться не приходилось. Смерть – знак равенства – конец. Без вариантов.
Первое, что я увидел, открыв глаза, был потолок какой-то полутемной комнатушки. Грубые неотесанные доски, небрежно подогнанные друг к другу, трещины в них и паутина в углу. На мгновение мне показалось, что все, что происходило со мной за последний день, – не более чем сон. Сказочный или кошмарный – это как посмотреть. Но едва заметные полоски и значки в уголках глаз упрямо свидетельствовали об обратном. Я в игре, я умер, и я восстал из мертвых. Или, как говорят геймеры, отреспаунился после того, как Лита в упор выстрелила в меня из лука.
Предательство? Или все же что-то другое? Я лежал на узкой деревянной койке полностью одетый, мой меч и броня никуда не делись, решетки на окнах отсутствовали. Из-за полуоткрытой двери лился тусклый свет. Судя по звукам, доносившимся оттуда, в соседней комнате кто-то был. Я аккуратно спустил ноги на пол и на всякий случай проверил, легко ли вынимается из ножен Хлеборез. Неплохо бы узнать, где я вообще нахожусь – но для этого придется выйти наружу, а там меня может ожидать что угодно.
– А-а-а, вы наконец-то проснулись. Здорово же вам досталось, милорд.
Радостный голос, приветствовавший меня, принадлежал невысокому пожилому человеку в длинной робе, подпоясанной веревкой. Как только я подошел ближе, он закончил подбрасывать в камин дрова и развернулся ко мне лицом.
Брат Николас.
Лекарь 15-го уровня.
НПС. Теперь понятно, откуда взялось такое странное обращение. Судя по гладко выбритой макушке, Николас принадлежал к монашескому сословию – об этом же свидетельствовало и его одеяние, и звание «брат», предшествующее имени. Это что ж получается, меня в монастырь занесло?
