фильме: «это было давно в далекой-далекой галактике». Корабль-ключ был еще одной забытой разработкой Предтеч, сделанной незадолго до основного открытия их расы – возможности существования в эфире Вселенной. Проект так и остался незавершенным. Его создатель успел сделать только один действующий экземпляр. Перед своим уходом Предтеча не знал, что делать с созданным детищем, поэтому заложил в него программу, которая позволила бы высокоразвитым существам найти его и использовать по своему усмотрению. Закладывая в него большую ударную мощь, Предтеча решил перестраховаться: если вдруг первый проект берсеркеров начнет слишком доминировать во Вселенной. Поэтому-то он и расставил маяки по транспортной сети, чтобы существо, которое достигло первой ступени развития расы Предтеч, могло использовать корабль для своих целей. Ученый считал, что, достигнув такого высокого уровня развития, любая цивилизация не сможет позволить себе уничтожать все вокруг с помощью новообретенной мощи.
Только дикое стечение обстоятельств позволило мне стать тем, кто смог подключиться к кораблю, ведь поисковые команды других цивилизаций находили его и ранее, но никто из них не имел нужного набора способностей: присутствия наномедов в организме и слияния разума с машинами.
Так что получалось, что я «прикасаюсь» к истории такой давности, от которой захватывало дух. Я владел кораблем, последним владельцем которого был представитель расы, от которой зародилась жизнь во всем бескрайнем космосе, вот это было поистине удивительно.
«Что ж, от истории пора переходить к практике, – усмехнулся я, когда закончил чтение технической документации, – надо, наконец, подвигаться и, главное, – пострелять».
Я очень быстро понял, почему Предтеча оставил корабль в пустой системе. Оказалось, что управлять кораблем, чувствуя себя при этом им, невероятно сложно. Предтече было просто, его разум легко оперировал множеством потоков данных и делением сознания. Иначе я не мог представить, что мне делать с гигантским потоком информации, что стекалась ко мне в мозг. Даже подключив все доступные мощности Келлера, я не смог справиться с ними. Пришлось выходить на Келлера и запросить столько процессорных мощностей, чтобы с запасом компенсировать нагрузку на мозг.
Прошло где-то около двух дней, прежде чем я разобрался с простейшей навигацией полетов внутри системы. На гиперпереход я пока не замахивался, просто медленно кружил внутри системы, осваиваясь со своим новым телом. Конечно, с кораблем мне повезло. Ошибки, которые я совершал в управлении, для обычного корабля были бы фатальны, а этому ничего не было – защитная структура корабля включала в себя поле, состоящее из множества мелких гексагонов, и они защищали меня от всех повреждений.
Принцип работы поля я пока не понял. Единственное, что выяснилось в полевых испытаниях, что поле не статично и не равномерно. Например, когда я по ошибке разогнал корабль до световой скорости и едва не влетел в звезду, то поле переформировалось в многослойную структуру, составив гигантскую подушку из слоев шестиугольников. По счастью, я успел разобраться с управлением и включить реверсивные двигатели. Поле осталось неиспытанным, но я был рад этому – влететь на световой скорости в звезду на единственном корабле Предтеч, наверное, стало бы самым дорогим самоубийством в истории.
Курьезные случаи продолжились, когда я стал разбираться с вооружением. Стрелял я в основном по крупным астероидам, и все было нормально, пока в ход не пошло тяжелое вооружение. Оно было рассортировано у меня в алфавитном порядке, поэтому я тупо сбавлял мощность выстрела на пятьдесят процентов и стрелял в выбранный астероид. Астероиды, а чаще всего и все их окружающее пространство, исчезали от выстрела пушек. Очередь дошла до вооружения с малозвучным названием «Выстрел второй ступени». Привычно сбавив мощность, я нацелился на астероид и выстрелил. Меня сразу напрягло то, что при выстреле слегка вздрогнул весь корпус корабля. Представив, сколько нужно энергии, чтобы подобная масса вздрогнула, я посмотрел в сторону, куда был сделан выстрел.
«Капец». Моему взору предстало расчищенное астероидное поле. Помня недавние происшествия, я специально отдалился как можно дальше от звезды, и только это спасло меня от возможной смерти. Выстрел орудия прошил астероидное поле и ударил в нее, вызвав возмущение, а также плазменный выброс в оболочке. Если бы я был ближе и выстрел попал в звезду, не погашенный проходом через астероидное поле… лучше было об этом не думать.
«Я прям как обезьяна с гранатой, – сделал я виртуальный вдох, вызвав при этом настоящую судорогу по корпусу корабля, – кстати, а из чего он сделан, если трясется вслед за мной?»
Ответ нашелся тут же в рассортированном мной журнале. Псевдоорганическое соединение с непроизносимым названием сказало мне только то, что корабль живой, точнее, состоит из органического вещества, которое может менять как структуру, так и плотность.
«Если корабль живой, тогда, возможно, есть и разум? – подумал я. – Ведь со мной кто-то же разговаривал и управлял моими воспоминаниями».
«Ау, корабль?! Отзовись?!» – позвал я громко.
«Запрос непонятен», – обломил меня голос.
«Ты разумен?» – поинтересовался я с надеждой.
«Запрос непонятен», – вторично обломил меня голос.
«Похоже, на второго Келлера мне рассчитывать не стоит, – понял я. – Ладно, будем обходиться своими силами».
Я снизил до десяти процентов мощность, выдаваемую генераторами на орудия, и продолжил испытания. Закончив, я быстренько отсортировал орудия не по алфавиту, а по мощности, во избежание дальнейших казусов, и прикрепил к ним ТТХ записанных выстрелов.
«Что же, – задумался я над тем, что делать дальше, – нужно осваивать гиперпереход и оставшиеся неизвестные функции».
На то, чтобы научиться летать в гиперпространстве и, что самое главное, достигать нужных координат, ушло значительно большее количество времени,
