Он поставил баул на пол, шагнул к лестнице, взялся десницей за перила.
Лестница вдруг качнулась, опрокинулась, начала падать, медленно и неотвратимо, прямо на него.
Последнее, что он услышал, был испуганный вскрик:
– Светушко!
Кричала Забава – это было последнее, что он понял.
А потом не стало ни лестницы, ни вскрика, ни Забавы.
И мира вокруг тоже не стало.
3. Взгляд в былое. Век 76, лето 3, вересень. Забава
Забава быстро сообразила, что Свет собирается вести себя как ни в чем ни бывало. Это с его-то раной! Совершенно о себе не думает человек!.. И, кстати, за всю дорогу от противного старикашки он не произнес ни единого словечка. Сидел да размышлял… А мог бы хоть «спасибо» сказать!.. Ведь это из-за него она столько ныне пережила… Впрочем, нет, не мог! Иначе бы он перестал быть тем Светушкой, коего она знала!
А тут еще новая гостья объявилась, это среди ночи-то!.. О Додола-заступница!.. Мало у нас побывало этаких гостий! От них Светушке неприятности одни!.. Нет, с ним надо срочно поговорить! Не ждать же до утра, в самом-то деле!..
И потому, наскоро переодевшись и прихватив для видимости поднос с чаем, Забава немедленно отправилась в хозяйскую спальню. Пришлось, правда, сцепиться с дядюшкой – «Вам же велено сидеть в своей комнате, племяша!» – ну да с этой проблемой она справилась легко. Не впервой…
Спальня оказалась пуста.
И Забава перепугалась.
Ведь Светушка ранен, куда его опять унесло?! И потом… Те слова, что он сказал мышиному жеребчику… Их расставание ничуть не смахивало на прощание двух друзей. Похоже, Светушке грозит немалая беда. А она тут сидит и ничем не способна помочь… О Додола-заступница!
Впрочем, вернулся Светушка быстро – чай аж остыть не успел. Забава слышала, как они с дядей разговаривают внизу, но слов было не разобрать. Да и незачем!.. Сейчас Светушка поднимется, и она решительно уложит его в постель. Эти, мне, чародеи! Полагают, они двужильные. Придется настоять… А поговорить с ним, в конце концов, можно и утром.
Прошло пять минут.
Светушка не поднимался.
Внизу вновь зазвучали неразборчивые голоса.
Не оставалось ничего, нежели спуститься на первый этаж самой. И она поспела как раз вовремя.
Сначала у нее сердце в пятки убежало.
Светушка лежал на ступеньках лестницы, неловко подвернув под себя десницу. А дядя Берендей неподвижно стоял возле стены.
Что-то явно случилось.
И Забава поняла: время пугаться ушло. Настало время спасать любимого.
– Не стойте вы истуканом, дядя! – крикнула она. – Ужель не видите? Ему же помощь нужна!
Дядино лицо дернулось, слегка исказилось – словно он силился что-то вспомнить да никак не мог, – а в остальном Берендей Сосна и ухом не повел.
Забава бросилась к нему, репейной колючкой вцепилась в запястья:
– Помогите, дядя! Ведь он ранен! Он же умрет!
Дядины губы шевельнулись. Только губы. И ничего более.
Тогда она бросилась к тете Стасе, принялась трясти за рамена.
Что они все, белены объелись!.. Должен же кто-то помочь ей отнести чародея в спальню и сбегать за врачом.
Но тетя Стася только смотрела в стену пустыми глазами и тут же опрокинулась затылком на подушку, едва Забава отпустила ее. А Ольга… та и вовсе не проснулась. Сопела себе в две дырочки, лахудрища проклятая!
И Забава поняла вдруг, что здесь не обошлось без колдовства. Не будет у нее ныне помощников, придется справляться самой.
Так, ладно. Слезы в сторону, поплачем позже. Сначала надо перетащить Светушку в спальню, до постели… хотя нет, ближе в кабинет, там оттоманка. А потом быстро за врачом… Хорошо, что живет недалече… О Сварожичи, сколь же вы тяжелы, люба мой!..
– За… ба… ва…
Это был не голос, скорее полушепот-полухрип.
Забава, не выпуская из рук Светушкиного тела, повернула голову.
Говорил дядя. Вернее, пытался говорить. Было видно, с каким трудом даются ему слова.
Так, помнится, изъяснялась парализованная тетка Тихослава, их с мамой соседка в Борисове-на-Онеге, незадолго перед тем, как Марена забрала ее в свое царство.
– На… до е… го у… вез… ти от… сю… да… Бу… дет бе… да…
