Это даже у волшебников не проходит – не то что у вас! А посему – работайте, и воздастся!..
Побывали тогда в качестве незваных гостей еще Радомира, брат Лутовин Кузнец, домашний колдун Нарышек, и старый товарищ Буривой Смирный.
Последним двоим вопросы сейчас не задашь. Себе дороже выйдет!.. А вот расспросить черногривую сударыню Радомиру Карась можно и попробовать. Вот только каким образом к ней подойти?
Нельзя же спросить напрямик «Вы посещали в прошлом вересне столицу?»
– Не нужен мне его интерес, – сказал Свет. – С великородными мужчинами связываться – себе дороже! Замуж все равно не возьмут! Вот коли бы Некрас мною заинтересовался.
Радомира вдруг помрачнела.
Похоже, у нее самой имелись виды на Некраса…
– С мужчинами-слугами тоже по всякому бывает. – Радомира тяжко вздохнула. – Был у нас в прошлом лете один. Голову мне так закружил, так закружил! – Радомира срамно выругалась. – А потом улетел неведомо куда!
Свет распахнул наивные глазки:
– Бросил вас?
– Еще как бросил. За все время индо весточку подать не удосужился.
– Может, хозяева куда послали?
– Хозяева тоже ничего не ведают. Исчез, сказали. Проверили, помню, драгоценности в сейфе. Но вроде бы ничего не украл. Да и вряд ли бы наш колдун допустил кражу.
В голосе девицы прозвучала такая гордость, что Свет чуть не рассмеялся.
Вечное желание прислуги похвастаться хозяевами, на которых приходится работать!.. По широко распространенному мнению: «У справных хозяев – справные работники!»
Но разговор, кажись, покатился в нужном направлении… Будем ковать железо, пока горячо!
– И как у вас с ним было? – спросил Свет замирающим шепотом.
– Да как у слуг бывает… Тискал меня по углам, когда никто не видит. Я-то влюбилась, как дура последняя. Дура дурой, простите, Сварожичи! Потом-то, минувшей зимой уже, поняла, что он меня не любил. Играл, как кошка с мышкой. Что-то ему от меня нужно было. А что – так и не поняла. Дура и есть! – Радомира развела руками и вдруг всхлипнула.
Куйте железо, брате Свет!
– Приглашал вас куда?
Радомира вытерла платочком навернувшиеся слезы:
– Ага, приглашал. – Она горько хохотнула. – В бельевую да за шторы в коридоре – с дорогой душой! Самые места для любовных утех. – Она махнула десницей. – Ладно, не хочу я об этом вспоминать. Что было, то было. Назад не вернуть. Исполать Сварожичам, зеленца у меня при оной любви не случилось, а то сделалась бы еще одной матерью-одиночкой. Хозяева бы, небось, на улицу выгнали. Зачем им служанка с дитятей? Либо в приют ребенка сдавать… Все, не будем об этом! С хозяином собственным миловаться проще – изначально известно, что не ровня ему. Глупых чаяний не будет – замуж не выйдете. Но попользоваться его симпатией – вполне возможно. А вдруг подарит что-нибудь. Князь Сувор, говорят, не жадный. Так что смотрите, голубушка, не упустите свой шанс на доброе отношение.
Радомира снова всхлипнула и полезла за носовым платком.
Больше тут наковать было нечего.
Но в душе родилась жалость к этой непутевой, и Свет не удержался, обнял девицу, как подружка, безо всяких перуновых желаний.
Замерли на мгновение.
Потом Радомира мягко отстранилась:
– Ладно, ладно, голубушка… Благодарствую! Надо возвращаться к работе, а то получим от хозяйки нагоняй.
Нагоняй от хозяйки, судя по всему, получила дочка.
Криков слышно не было, но Снежана вышла от матери явно не в добром расположении духа. Красная, аки помидор, и с играющими желваками на скулах.
Однако она быстро справилась с раздражением, поскольку голос, когда заговорила, звучал спокойно.
– Ива, вы не могли бы помочь мне?
– Да, вестимо, ваша светлость.
– А вы, Радомира, можете исполнять свои обязанности.
Хозяйка со служанкой немедленно спрятались в Снежаниной комнате.
– Я хочу отыскать чародея Смороду. Как вы полагаете, Ива, мой брат Сувор может знать, где его держат?
