— Привет? — на ходу оглянулась ведьма. — От кого? От Лолы Рыбачки. Я тутошняя, столичная. У реки живу.
— Передам, — закивала Лилька. — А живете вы где?
— Тебе зачем? — Ведьма воровато оглянулась по сторонам, сделала кукиш и махнула им в воздухе, словно отгоняя кого-то невидимого.
— Ну… как-нибудь потом заглянуть… Кота проведать. Левиафаном его зовут, — вспомнила она. — Можно Левкой. Он рыбу только сырую ест, а вот курятину в любом виде обожает, что сырую, что вареную, что…
— …что ворованную? — угадала ее мысли ведьма и скривилась. — Русалочий тупик, последний дом слева. А лавка у меня в Рыбацком конце. Приходи, так и быть. О бабушке поговорим.
Она засеменила своей дорогой, двумя руками придерживая корзинку, которая ходила ходуном. Изнутри доносились глухие завывания и приглушенный рев, который никак не вязался с мыслью о том, что его источником служит животное размером с кошку. Прохожие, идущие навстречу, шарахались от старухи с ревущей корзиной, как от чумы.
Лилька закусила губу, глядя ей вслед, и даже вздрогнула, когда Вальтер взял ее за локоть:
— Пошли. Нам пора.
— Пора, — убитым тоном повторила девушка. — Ага… Только…
— Тебе его жалко? Но ведь…
— Ты ничего не понимаешь. — Она притопнула ногой. — Левка такой ранимый… такой неприспособленный… Он никогда со мной не расставался. Для него это стресс. После пяти лет взять и отдать…
— Но ты же сама…
— Что ты все заладил: «сама» да «сама»! Уйди! Чурбан бесчувственный! — Лилька готова была расплакаться.
Валька, конечно, хороший друг, но иногда он просто бесит. Нет бы обнял, по голове погладил, утешил как-нибудь! Неужели он не понимает, как она сейчас нуждается в утешении? Неужели не знает, как надо поступать с плачущей девушкой? Вот Виктор Вагнер, наверное, сразу бы понял…
— Лиль, ну ты чего? Не плачь, Лилия! — Он слегка дотронулся до ее руки. — Не надо так!
— А как? — разозлилась девушка, потому что парень ничего не делал из того, чего она ждала. То есть не обнимал, по голове не гладил, не утешал по-всякому и вообще что там еще мужчины обязаны делать…
— Не знаю… — растерялся он.
— Не знаешь — иди учись, студиозус! В академиях такому не научат, — ввернула она присловье ведьмы и сорвалась с места.
Тоже испытанное средство. Мужчина должен сорваться вдогонку за плачущей женщиной… а не стоять, тупо хлопая глазами. Нет, Валька, он…
Девушка завернула за угол — мелькнула мысль спрятаться ото всех — и внезапно налетела на кого-то, кого за пеленой слез не сразу рассмотрела. Поняла только, что это мужчина, высокий, в темном костюме, — и она с разбегу уткнулась носом ему в грудь.
— О боги! — выдохнул тот, подхватывая девушку за локти. — Студиозус Зябликова? Что случилось? На вас лица нет…
На Лильке действительно не было лица. Запрокинув голову, она во все глаза смотрела на Виктора Вагнера, в чьих объятиях неожиданно оказалась. Надо же было такому случиться? Точно говорили на лекциях по теологии — все в мире взаимосвязано и стремится к равновесию. Если сейчас тебе плохо, значит, это либо компенсация за то, что еще недавно было хорошо, или, если плохого слишком много, значит, жди чего-то хорошего, что уравновесит. И если у тебя судьба счастливая, значит, у кого-то несчастная, а вместе все равны и на одном уровне.
— Я… я… — залепетала она, не сводя с любимого преподавателя глаз.
— С вами все в порядке? Вы плакали? Отчего?
— Просто так. Я… — О боги, надо срочно что-то придумать. — Я просто расстроилась…
— И чем же таким?
— Ох, все так навалилось, все так запуталось. Я просто не знаю, как объяснить, — отчаянно бормотала Лилька.
— По поводу практики?
— И практика, и зачеты… и вы, — вырвалось у нее.
— А что я?
— Ну… — Девушка почувствовала, что краснеет. В кои-то веки ей представилась возможность пообщаться с самим Виктором Вагнером наедине, а она не знает, что сказать. — Я за вас переживаю…
— А что со мной не так?
— Ну, эта аллергия… Вы же были у целителей, значит, все серьезно? Вдруг вы заболеете и не сможете…
— …отправиться на практику? — Он улыбнулся, и девушка почувствовала, как от этой улыбки у нее подгибаются колени.
Не думая, что и зачем делает, она вцепилась в сюртук декана, прижимаясь к мужчине, чтобы не упасть. И почувствовала, как руки на ее плечах ожили и плотнее обхватили добычу. Обычно за этим следует поцелуй, ибо когда мужчина вот так обнимает женщину… То есть когда он должен ее так обнимать…
