сил поговорить с ним об этом. Я – трус и поэтому пью.
– Константин, Владимир Мономах – это князь русов? Но он же живет в Киеве, а ты рядом с варягами. Кто он тебе?
– Ты не понимаешь, Ираклий, он для меня примерно то же, что для тебя царь Давид. Я не буду устранять его. Мне не претило прекратить его войну против империи, убив ее предателя. Пусть я виновен в убийстве еще нескольких русских воевод, но они шли на войну и должны быть готовы к смерти. Но только не князь: я – русский и не собираюсь убивать наших героев. Я должен уехать, я должен сохранить ему жизнь. В конце концов, для чего-то я появился на этом свете! Ираклий, отдай кувшин, я еще хочу выпить! Ты наверняка теперь меня не уважаешь – я трус, а их никто не уважает.
– Константин, да уважаю, уважаю, ты уже почти спишь, пойдем, я провожу тебя до спальни.
Пока меня вели, окружающее куда-то постепенно уплывало, я рухнул в койку, и сознание ушло.
Утро пришло незаметно, голова гудела, как будто по ней колотили палками, во рту было гадостно. За окном уже слышался шум, и было совсем светло. Видимо, пока я спал, меня переодели: на мне были простые холщовые порты и такая же рубаха навыпуск. Я посмотрелся в маленькое бронзовое зеркальце. На меня глядела помятая физиономия со всклокоченными волосами и опухшим лицом. На столе стоял кувшин с огуречным рассолом. Когда я его захотел в первый раз, никто даже не мог понять, что это такое, но теперь все с удовольствием хрумкали соленые огурцы, а я иногда пил рассол.
В дверь постучали.
– Ну что там? – крикнул я сердито.
– Это я. – В комнату робко, видимо помня вчерашнюю кружку, зашла Феодора. – Костас, там к тебе пришел какой-то смешной купец с Русского двора. Очень хочет тебя видеть.
Я был в недоумении – интересно, какого хрена надо от меня купцу? Взял кувшин под мышку и, как был, отправился на первый этаж.
Когда зашел в комнату, со стула вскочил невысокий полный мужичок, заросший бородой по уши, с хитрыми маленькими глазками. Он что-то хотел сказать, но, глядя на меня, застыл с открытым ртом.
Я буркнул ему:
– Ну че, язык проглотил, что ли? – и, вытащив кувшин, стал пить рассол крупными глотками.
Отпив полкувшина, я с удовольствием вздохнул и поставил его на стол.
Купец все стоял, не сводя с меня глаз.
Я ничего не мог понять в его поведении.
Неожиданно он упал на колени и завопил:
– Признал, ей-богу, признал, сын, истинный сын, вот как рассолом опохмелялся – так ведь прямо как батюшка после пира.
Потом он оглянулся и, увидев, что в комнате никого нет, начал шепотом говорить:
– Купец Репа я, Глебушка. Прослышал твой батюшка пресветлый князь Владимир Мономах, что сын его вроде жив оказался и в Константинополе у василевса служит, призвал он меня и сказал: езжай, мол, Репа, в Царьград с товаром и не забудь разыскать Константина-этериота, а искать его, говорит, очень легко: росту он будет великого.
Когда же найдешь его, убедись, что муж сей на меня похож, только тогда сообщишь ему все, что я тебе сейчас скажу. Так я когда тебя увидел, прямо обомлел – ну вылитый батюшка. Я тебя, Глебушка, видывал в десять лет, так ты тогда уже выше меня ростом был, да вот никогда не думал, что ты таким великаном вымахаешь.
Я громко крикнул, чтобы принесли вина. Налил себе полную кружку и такую же купцу. Я не собирался вновь напиваться, но то, что мне сообщил купец, без вина принять было нельзя. Выпив, я спросил купца, каким образом про меня вообще узнали.
– А сейчас я все тебе, Глеб, и поведаю. Известил князя о тебе воевода Ратибор, который тебя мечному бою учил, они еще тогда с Павлом-посадником тебя приметили, да все сомневались. Но все же Ратибор князю написал – вот так все и завертелось.
– Ну что же, – сказал я, – понятная история, а почему же меня тогда Константином зовут?
– Так тут тоже ничего нет сложного. Волхв после беспамятства твоего имя тебе назвал – и все дела.
Я стоял и усиленно думал: после кружки вина я немного пришел в себя и начал соображать.
Итак, что я имею? Меня принимают за пропавшего сына князя Мономаха Глеба, – наверно, я на него здорово похож, раз так все реагируют.
Так, а может, меня сейчас разрабатывает разведка василевса? Мало ли, решил уточнить мое происхождение?..
– Репа, а скажи мне, когда ты последний раз в Царьграде бывал?
– Так, князь, я уже и не помню, сейчас посчитаю.
И купец, подняв глаза к потолку, зашевелил губами.
– Так вот годков шесть с того времени прошло. Я больше к Варяжскому морю хаживал.
– А сюда-то давно пришли?
– Третьего дня только встали у причала. Вчерась ведь весь день бегал, искал, где этериота Константина найти.
– А тем, у кого спрашивал, что говорил?
