встретились с глазами девочки. Тут же забыв о состязании, Абеке раскрыла объятия.
Малыш подошел к ней и обвил ее шею длинными передними лапами, с хныканьем уткнувшись мордочкой ей в ключичную впадину. Золотисто-оранжевая шерсть была мягкой и теплой, он доверчиво прижался к ней всем телом, словно и не собирался отпускать. Абеке он напомнил о Кунайе, маленькой черной кошке, которую она спасла во время путешествия в поисках Рамфусса.
Абеке обняла детеныша и зашептала какие-то успокоительные глупости.
«Что же делать?»
Невозможно победить в состязании с малышом на шее. Но и оставить его здесь нельзя. При помощи обострившихся благодаря связи с Уразой чувств она могла и чуять, и видеть, что поблизости уже много дней не было других орангутангов. Что бы ни произошло с его матерью, детеныш остался в одиночестве.
– Бедненький малыш, – пробормотала она, поглаживая спинку обезьяныша. – Все хорошо. Со мной ты в безопасности.
Абеке крепче его обняла, и он трогательно пискнул.
Услышав шорох в листве, Абеке подняла взгляд.
На соседнем дереве сидела Нгайо, глядя на нее и детеныша орангутанга.
7
Священные раковины
Конор шлепнул себя по шее.
– Опоздал, – заметил Роллан.
Конор уже почувствовал под пальцами боль от укуса насекомого. Он потер место укуса, чувствуя зуд по всему телу. Воздух звенел, и крошечные крылышки касались его кожи, куда бы он ни стал, но и двигаться было слишком жарко.
Роллан прихлопнул одного из жужжащих кровопийц.
– Тарик, скажи, будь добр, что здесь нет разносчиков «закатной смерти».
Конор, содрогнувшись, вновь прикоснулся к месту укуса. Он слишком хорошо помнил, как болезнь свалила Роллана в Цонге.
– Я их видела раз или два, – опередив Тарика, сказала Калани. – Редко встречаются, но у нас есть семена банановой тыквы на случай, если понадобится лечение.
– Рад это слышать, – заметил Роллан, – хотя я предпочел бы не оказываться снова на пороге смерти, если возможно.
Отгоняя насекомых, он замахал руками еще энергичнее, и Мейлин одарила его пронзительным взглядом, в котором читалось: «Не валяй дурака».
– Разве они не должны были уже вернуться? – требовательно спросила она.
С тех пор как началось состязание, Мейлин без перерыва ходила из стороны в сторону по поляне. Как и Ураза. Если бы он так не волновался, Конор решил бы, что это даже смешно: настолько похоже они себя вели.
Тангароа мирно пожал плечами с верхушки принятого за конечный рубеж валуна, на котором он устроился с поджатыми ногами. Конору захотелось хотя бы притвориться таким же невозмутимым. Кожу покалывало, пот все так же стекал по лбу, попадая в глаза. Бригган перестал обнюхивать заросли, он лизнул руку Конору и сел у его ног.
– Как думаешь, она справится? – прошептал ему мальчик.
Бригган одарил его задумчивым взглядом синих глаз – не слишком-то успокаивающим.
Между тем на поляне Ураза резко подняла голову. Она смотрела на деревья, за которыми исчезла Абеке. Хвост леопарда задвигался, говоря о его обеспокоенности. Тарик прошел вперед, чтобы встать рядом с Уразой; он щурился, глядя на джунгли, и бессознательно в тревоге ломал между пальцев маленькую палочку.
– Они возвращаются, – сказал Тангароа. Он съехал с камня и озадаченно уставился на деревья. –
Но вместо того, чтобы выскочить из ветвей, Нгайо вышла на поляну бок о бок с Абеке. Девочка держала на руках комок оранжевой шерсти с милой, любопытной мордашкой. Он приподнялся и посмотрел на собравшихся на поляне людей и зверей, и Конор понял: это детеныш орангутанга.
Абеке и Нгайо дошли до края поляны, и обезьяна остановилась. Она взглянула на Абеке снизу вверх и указала большой, темной, похожей на человеческую руку лапой на валун – конечный рубеж.
– Нгайо, что ты делаешь? – спросил Тангароа. – Ты позволяешь девочке леопарда победить?
Абеке подошла к валуну и положила на него одну руку, прижимая другой к себе детеныша. Она обернулась к старику.
– Меня зовут Абеке, а не девочка леопарда. А теперь говори нам, как найти Мулопа.
Тангароа подергал нижнюю губу. Нгайо подошла к нему вразвалку и слегка ударила по руке, потом махнула в сторону малыша на руках у Абеке.
– Понятно, – кивнул старик. – Прекрасно, если это то, чего хочет Нгайо.
– Да! – заорал Роллан, выбрасывая кулаки над головой.
– Отличная работа, Абеке, – заметил Конор. Он чувствовал, что вот-вот запрыгает по поляне, но не хотел показывать тем самым, насколько волновался
