оказалась равной трёмстам единицам, среднего – три тысячи шестьсот единиц, большого – сорок три тысячи двести единиц. После того, как я ими налюбовался, при мне провели перекачку энергии из большого накопителя в средний. Для этого их положили в артефакт, напоминающий пенал без крышки. Внутри этого «пенала» находились углубления разного диаметра. Большой и средний накопители положили в соответствующие углубления. Активировался артефакт прикосновением фокуса к боковой стенке. Передача энергии заняла почти семнадцать минут. После данной демонстрации я, пользуясь случаем, зарядил и накопитель в своём защитном артефакте.
Ну и конечно же нельзя не упомянуть про милейшего мастера Поля. Когда Мария озвучила мне цену за мой костюм – одна тысяча пятьсот золотых соверенов, я оказался немного выбит из колеи. Эта сумма равнялась, к примеру, среднему годовому доходу полноправного члена гильдии алхимиков! Но Мария согласилась с такой ценой и, мало того, сказала, что это большая удача, что у мастера Поля оказался небесный шёлк. Материал настолько редок, что иногда его не достать ни за какие деньги. К примеру, по словам Марии, моя мать так и не смогла получить платье с вставками из этого материала, несмотря на то, что искала его на протяжении почти года, притом, что мой отец не ограничивал её в деньгах. Именно поэтому, кстати, Мария хорошо знала всех самых знаменитых мастеров Европы. А к тому моменту, как им с моей матерью удалось напасть на след небесного шёлка, началась война.
Демонстрация работы происходила следующим образом: мастер Поль приложил к зеркалу со своей стороны артефакт, выглядящий как чайное блюдце с большим синим камнем посередине. В нашей комнате материализовалась голограмма, полностью повторяющая меня в моём новом костюме. Костюм оказался смокингом тёмно-коричневого, почти чёрного цвета. Его широкие лацканы медленно переходили от одного цвета к другому, каждый раз образуя новые узоры, но, что удивительно, все эти переливы и разные рисунки исключительно подходили к нему. Я понял, что это и был тот самый небесный шёлк. Полюбовавшись смокингом всего пару минут, я уже нисколько не жалел о сумме, потраченной на него. Голограмма, повинуясь нашим (в основном, конечно, Марии) приказам, принимала разные позы, двигала всеми частями тела и даже танцевала. Работу мы оценили на «отлично» и дали указание доставить смокинг в мой дом в Брюсселе утром двадцать девятого декабря. Тут-то я и выяснил, что сам мастер Поль находится не в Брюсселе и даже не в Париже, а в Вене. Но, к счастью, порталы делали эти подробности мелкими и несущественными. Неожиданной для нас с Марией была просьба мастера Поля заплатить ему не деньгами, а напрямую энергией нашего алтарного камня. Он был согласен немедленно направить к нам своего представителя, который, доставив костюм, забрал бы обратно большой накопитель с энергией алтарного камня рода Ривас. Разумеется, выплатив мне разницу между стоимостью накопителя и стоимостью костюма. Именно в тот момент я окончательно осознал, какой ценностью является нейтральная энергия рода Ривас. Также у меня возникли смутные предположения, почему мастер Поль не пожалел для меня своих запасов небесного шёлка. Впрочем, хорошие отношения с первоклассным домом моды того стоили, и я пошёл навстречу мастеру Полю.
После того, как зеркало погасло, я спросил у Марии:
– А как зеркало понимает, с кем надо связаться?
– Видишь ли, Серж, все стационарные зеркала соединены в единую сеть. Каждому из них присвоено уникальное имя. И когда я активировала зеркало, я просто произносила это имя вслух.
– То есть, если бы я вместо слова «платье», произнёс, к примеру «костюм»…
– Ты бы попал в другое ателье.
– А как мы узнаём, что с нашим зеркалом кто-то хочет связаться?
– За этой стенкой находится кабинет секретаря, на столе которого расположен специальный артефакт. Он предупреждает о попытках связи и, в случае отсутствия секретаря на месте, записывает, с какого адреса пришёл запрос.
– А как мне узнать, какой адрес, к примеру, у парижской больницы имени Авиценны?
– Ну есть такие специальные люди, архивариусы. Они находятся по зеркальному адресу «архив», который един для всей Центральной Европы. Связываешься с ними и говоришь, чей адрес тебе нужен. Они его ищут и предоставляют тебе необходимую информацию.
– А сколько всего стационарных зеркал зарегистрировано?
– Ну, точно не знаю, но несколько тысяч. Подожди, я сейчас.
Мария позвала секретаря. Вышел молодой одарённый с резервом меньше тридцати единиц. Он поклонился отдельно мне и Марии и замер:
– У первородного Сержа возникли вопросы по поводу зеркала, – пояснила Мария ему причину вызова.
Он ещё раз поклонился и, не говоря ни слова, уставился на меня. Я повторил свой вопрос про количество абонентов.
– Пятнадцать тысяч шестьсот, первородный.
– Как вас зовут?
– Жан фон Штаунзахер, первородный.
– Не надо после каждой фразы повторять моё звание.
Он опять просто поклонился. На редкость немногословный человек! Очевидно, именно такой и нужен на этом посту.
– А если хотя бы один процент из них одновременно захочет обратится к архивариусам?
– В этом случае им придётся встать в очередь, согласно которой им и предоставят информацию.
– А сколько стоит подключение зеркала к этой сети?
