– Что за глупости, Пейдж! И думать не смей такое. Ты у нас настоящее чудо! Прыгунья. – Элиза взяла у меня альбом. – Покажу Джексу, когда он закончит. Уверена, ему понравится. Ночуешь сегодня у отца? У вас же обычно по пятницам?..
– Работенка срочная подвернулась. Болтают, Дидьен отыскал Уильяма Терриса[7].
– Вот черт! Все ясно. – Элиза порывисто обернулась ко мне. – Знаешь, что говорят про Синдикат? Коли туда попал, обратно не вернешься. Тебе точно здесь хорошо?
– Лучше не бывает, – заверила я.
Улыбка у Элизы получилась грустной.
– Ладно. Если что, я наверху. Нужно успокоить Питера. – Позвякивая многочисленными браслетами, она вышла из комнаты.
Я снова взялась за карандаш и стала рисовать круги: каждый новый темнее предыдущего. Джекс появился только спустя пару часов; за окнами уже занимался рассвет. Скоро собираться на встречу с Дидьеном, но сперва сброшу картинку на компьютер.
Джекса буквально лихорадило.
– Джекс? В чем дело?
– Нечитаемый, – выдохнул он. – Пейдж, лапушка моя! Наш мистер Саенс абсолютно нечитаем.
21
Сожженные корабли
Никогда не забуду лицо стража, когда тот увидел на мне алую тунику. Впервые в его взгляде был страх.
Это длилось всего долю секунды, но мне хватило, чтобы уловить мимолетную панику, вспыхнувшую в глубине глаз, точно пламя свечи. Я собралась молча пройти в свою комнату, как вдруг за спиной тихо раздалось:
– Пейдж.
Пришлось остановиться.
– Праздник удался?
– Вполне. – Я коснулась алого якоря на груди. – Кстати, ты был прав. Она спрашивала о тебе.
На секунду повисла напряженная тишина. Лицо рефаита словно окаменело.
– И что ты ответила? – ледяным тоном проговорил он. – Что именно ей рассказала? Я должен знать.
Конечно, он не станет умолять и унижаться. Гордость не позволит. На скулах у него играли желваки, рот сжался в прямую линию. Интересно, о чем думает? Куда бежать, кого спасать? Что теперь делать?
Сколько мне еще его мучить?
– Она и впрямь сказала кое-что любопытное, – произнесла я, усаживаясь на кушетку. – Например, что принцу-консорту строжайше запрещено иметь дело с эмитами.
– Так и есть. – Страж забарабанил пальцами по подлокотнику. – И ты, конечно, поведала ей о ранах.
– Нет, и не собираюсь.
Выражение его лица разительно переменилось. Помедлив, он плеснул амаранта в кубок.
– Ты спасла мне жизнь, Пейдж.
– А ты пристрастился к амаранту. Это из-за шрамов?
Рефаит насторожился:
– Шрамов?
– Именно.
– Ничего подобного. Настойка полезна для здоровья, и только. Уже объяснял: старые раны. – Он поставил кубок на стол. – Выходит, ты решила не доносить на меня. Почему?
– Предательство не мой конек. – Его объяснение меня нисколько не обмануло.
Старые раны и шрамы – по сути одно и то же.
– Ясно. – Страж уставился на холодный очаг. – Информацию ты утаила, но тунику заработала. Любопытно.
– Помогли твои рекомендации.
– Не ожидал, что Нашира прислушается к моему мнению. Подозреваю, у нее на то были особые причины.
– Завтра меня отправляют на задание за пределы города.
– В цитадель, – кивнул он. – Странно…
– Почему?
– Столько сил положено, чтобы затащить тебя сюда, и вдруг – цитадель.
– Она хочет при моем посредстве выманить на свет лондонскую шайку, «Семь печатей». В этой команде есть странница, типа рыбак рыбака видит
