– Почему расцвел амарант?
– Если бы знал, давно сказал бы, – последовал исчерпывающий ответ.
17
Игрок
Вернувшись в логово, я спрятала алый платок в подушку. Конечно, улика слишком опасная, чтобы хранить ее у себя, но инстинкт подсказывал, что она еще может пригодиться.
Теперь, когда рефаиты нагрянули в цитадель, пора воплотить в жизнь мой замысел и объяснить людям, с чем им предстоит столкнуться. На следующий день я отправилась на Граб-стрит, куда не заглядывала после того памятного бегства вместе с Альфредом.
Невзирая на свое исключительное положение и статус единственного паранормального издательства, «Призрачный клуб» переживал не лучшие времена. Основанный в далеком 1908 году, он считался оплотом творческих ясновидцев и рассадником мелких преступников. Высокое узкое здание, зажатое с двух сторон поэтической эстрадой и типографией, было выполнено в псевдотюдоровском стиле. Каркасную конструкцию венчала покосившаяся остроконечная крыша, полукруглые окна сплошь заросли грязью.
Просканировав для надежности эфир, я утопила кнопку звонка в массивной зеленой двери. Где-то внутри звякнул колокольчик. После двух повторных звонков и громкого стука из домофона послышался недовольный женский голос:
– Пожалуйста, уходите. Поэтические сборники не принимаем – своих девать некуда.
– Минти, это Бледная Странница.
– Час от часу не легче. Мало мне проблем с графоманами, так теперь беглая преступница пожаловала. Надеюсь, не затем, чтобы в очередной раз стащить мои элегии для Белого Сборщика.
– Он не в курсе, что я здесь. Мне нужен Альфред. Спец по психам.
– Можешь не объяснять. Как будто у нас тут прячется куча Альфредов. Он тебя звал?
– Нет. – Я подергала ручку. – Минти, здесь жутко холодно. Пусти меня.
– Жди в вестибюле. Только вытри ноги и не смей ничего трогать.
Дверь распахнулась. Я обила сапоги о коврик и вошла в вестибюль.
Внутренняя отделка поражала вычурностью: аляповатые обои, канделябры, палисандровый столик, темно-красный ковер. На щите над камином изображен герб «Призрачного клуба» – две чернильные ручки в виде стрелок часов на фоне круга. Аналогичный символ украшал верхний правый угол всех нелегальных памфлетов и брошюр иного рода.
– Альфред! – раздался наверху голос. – Спустись в вестибюль.
– Сейчас, Минти…
– Не сейчас, а прямо сейчас.
Я уселась на край стола, не выпуская из рук сумку.
– А, Бледная Странница! С возвращением на Граб-стрит. – Альфред стал спускаться по скрипучим ступеням. Его лицо озаряла приветливая улыбка, но в моем присутствии она поблекла. – Святой эфир! Что с тобой стряслось?
В память о киллере под глазом у меня красовался здоровенный синяк.
– Пустяки, – отмахнулась я. – Переусердствовала на тренировках.
Альфред укоризненно покачал головой:
– Поберегла бы себя, голубушка. Рассказывай, что привело тебя к старику.
– Ты не мог бы уделить мне пару минут?
– С превеликим удовольствием. – Альфред галантно протянул руку.
Вдвоем мы поднялись по лестнице с позолоченными перилами.
– С такими волосами ты вылитая дочурка Джексона. Молодец, что перекрасилась, – похвалил Альфред.
С верхней площадки навстречу нам бросилась растрепанная дама в огромных очках и странном наряде, больше смахивавшем на ночную рубашку.
– А ты кто такая? Откуда взялась? – Незнакомка накинулась на меня, как на врага народа.
– Это, между прочим, всеми уважаемая подельница Белого Сборщика. – Альфред покровительственно приобнял меня за плечи. – Плюс самая опасная преступница на весь Лондон, поэтому прошу любить и жаловать.
– Как же, наслышана! Надеюсь, юная леди понимает, где находится? «Призрачный клуб» – это лучшее издательство в паранормальном мире.
– Единственное, – уточнила я. – Разве нет?
– Вот поэтому и лучшее. Мы продолжаем почтенные традиции «Клуба Мартина Писаки», куда входили Джонатан Свифт и Александр Поуп.
– О да, мы чтим наследие великих сатириков, посвятивших себя высмеиванию тупиц. – Альфред пропустил меня в комнату. – Этель, будь умницей, сделай нам чаю. Моя гостья умирает от жажды.
