где искать. А до тех пор мне надо снять груз с души и оповестить друзей об опасности.
Мы остановились в тени дерева и встали в круг, лицом друг к другу.
– Рассказывай, – велел Ник.
– Это Аббатиса убила Гектора с подручными, – осторожно начала я. – И Рот-до-Ушей тоже. Сегодня.
Все молчали, ошарашенно глядя на меня. Шепотом я изложила все, что приключилось после того, как мы расстались с Элизой. Про подземную дорогу, поезд, смерть Агаты и последние слова Рот-до-Ушей.
– Татуировка, – повторила Элиза. – Речь про метку «Ветоши»? Руку смерти?
– Так она называется?
– Да. «Ветоши» колют ее вот здесь. – Элиза похлопала себя по плечу. – Если кто-то решает выйти из банды, Старьевщик сам удаляет татуировку. В салоне это делать запрещено.
– Получается, Аббатиса до сих пор работает на него? – удивился Зик. – На Старьевщика, которого якобы терпеть не может?
– Выходит, что так, – вздохнула я. – Когда Монах застрелил Агату, он зачем-то предлагал Аббатисе литий. Та отказалась: мол, симбиоз и так достигнут. Элиза, это по твоей части. Что означает это слово?
– Симбиоз? – Она нахмурилась. – Ну, это связь между фантомом и медиумом. Чем крепче симбиоз, тем она эффективнее. Как у меня с Рашель последние годы. Другое дело, что достичь этого было непросто и болезненно, особенно поначалу. При симбиозе складывается… как бы это сказать… взаимопонимание. Как-то так.
– Аббатиса ведь физический медиум, – задумчиво проговорил Ник. – Не могла она использовать фантом, чтобы убить Гектора?
Элиза ответила не сразу.
– По идее, она могла быть одержима в тот момент. Это объясняет жестокость и прочее, но фантом самое большее придает скорости, он не делает посредника сильнее. Будем откровенны, Аббатиса не похожа на человека, способного в одиночку уложить восемь мужиков.
– Погодите, – перебил Зик. – Если Аббатиса и впрямь ликвидировала Гектора, почему ее нет в списке участников битвы?
– Мне это тоже не дает покоя, – сказала я.
Зик сочувственно посмотрел на меня:
– Как ты разыскала Рот-до-Ушей? Она успела сказать что-нибудь?
– Сначала я догадалась, что она прячется на Джейкобс-Айленде. Правда, меня подзадержал охранник, потом еще местные взяли в плен… – Я перевела дух. – В общем, убийца добрался до нее раньше. Последнее, что она сказала перед смертью: «Ты должна положить конец серому рынку».
– Что еще за серый рынок?
– Без понятия. Навскидку: если черный – нелегальный, то серый… какой-нибудь несанкционированный, но без криминала.
– Надо рассказать Джексу, – решительно заявила Элиза.
– И что он сделает? Пожалуется Аббатисе на Аббатису? – (На мои слова Элиза только тяжело вздохнула.) – Не забывайте, она временная владычица и, в случае чего, просто прихлопнет Джексона как муху.
Повисло недолгое молчание.
Ник повернулся к цитадели, в его глазах вспыхнул отблеск фонарей.
– Дождемся битвы, там видно будет. Пока нам известно, что Старьевщик знает о рефаитах и даже сумел зачем-то похитить Стража. По логике – серый рынок имеет к нему прямое отношение…
– Чего? – оторопело уставился на него Зик.
– Хочешь сказать, Страж вернулся? Куратор Пейдж? – Элиза сердито фыркнула. – И когда ты планировала нас обрадовать?
– Тсс! – Мое шестое чувство подавало тревожные сигналы. – Да, он здесь. Я пыталась предупредить Джекса, когда рефаиты явились к нам на порог, но он и слышать не пожелал… – Я вдруг осеклась. – Тихо! Кто-то идет.
Лавируя среди деревьев, к нам стремительно приближался лабиринт. Не успели мы опомниться, как из-за огромного ствола показался босой, тощий как жердь мужчина в грязных лохмотьях. Я попятилась, прикрыв лицо волосами.
– Вечер добрый, дамы и господа. – Оборванец сорвал с головы шляпу и церемонно поклонился. – Не пожалейте монеты для бедного балаганщика.
Ник уже нашарил в кармане пистолет.
– Не далековато для балагана?
– Что вы, сэр! – В тусклых лучах фонариков блеснули белые зубы. – Мне любое расстояние нипочем.
– А балаганить кто будет? – Элиза нервно засмеялась и шагнула влево, заслонив меня своим телом. – Если постараешься, дам десятку. Что ты умеешь?
– О, я всего лишь скромный рабдомант, миледи. Будущее не предвижу, мысли не читаю, песен не пою. – Оборванец вынул из-за уха монетку. – Но если пожелаете, могу отвести вас к сокровищу. Мы, рабдоманты, как компас, сокровища за версту чуем. Идемте со мной – сами убедитесь.
