Я покосилась на Элизу:
– Какие у нас варианты?
– Только один. – Дрожащей рукой она стерла пот с лица. – Но сначала нужно подогнать машину.
– Действуй, медиум. – Плиона кивнула в сторону посадок. – И поторопись.
Элиза побелела как полотно.
– А вдруг там бродят еще твари?
– Тогда беги что есть мочи и попытайся не умереть.
На Элизу было страшно смотреть. Я вложила ей в ладонь револьвер и остатки соли. Она тяжело вздохнула и бросилась в чащу.
У меня за спиной Страж нес молчаливую вахту. Сидя в круге, Ник ласково гладил Зика по волосам и что-то бормотал по-шведски. Плиона и Цефей встали на караул по краям опушки.
Мы ждали.
К возвращению Элизы нервы у Ника были уже на пределе. Оставив рефаитов сторожить ледник, мы доехали до I-4 и помчались по тускло освещенной газовыми фонарями брусчатой мостовой, зажатой с двух сторон магазинчиками с эркерами. Задыхаясь от быстрого бега, Элиза принялась шарить по карманам.
– На Гудвинс-Корт? – спросила я.
– Почти. К Леону. Леон Воск, уличный художник. Ты его знаешь.
Очень слабо, как многих других участников Синдиката. Закадычный друг Джексона, Леон промышлял изготовлением липовых документов для ясновидцев: разрешений на выезд, свидетельств о рождении, безупречных родословных – словом, всего необходимого, чтобы пустить пыль в глаза нашему правительству. Именно он подготовил документы для Зика и Надин, по которым оба значились местными жителями, – на случай, если их вдруг остановят на улице. Как и все повязанные с Синдикатом невидцы, Леон обитал в ветхом домишке, расположенном на этой улочке.
Снаружи магазинчик был выкрашен в черный, на витрине горами пылился товар: щипцы для снятия нагара, праздничные свечи, спичечные коробки, серебряные и медные подсвечники и даже старинные лампадные часы. Над входом серебряной краской было выведено: «ВОСКовые свечи» – официальный бизнес Леона. Эркер выглядел так, словно его не мыли несколько лет кряду.
Элиза отперла замок. Интересно, откуда вообще у нее ключ? Ник первым делом уложил раненого на диван в крошечной гостиной и подсунул под голову подушку. Я щелкнула выключателем, но безрезультатно.
– Леон не доверяет электрическому освещению. – Элиза достала из алькова спички. – Лучше подкинь угля в печь.
Ради Ника я не стала спорить и сбросила тяжелый плащ, оставшись в грязной, пропитанной кровью одежде.
– Пейдж!.. – испуганно ахнула Элиза.
– Кровь не моя, а Рот-до-Ушей.
Ожидание сводило с ума. Ник ни на секунду не отходил от раненого и каждые пять минут пытался влить ему в рот немного воды. Я обежала комнаты в поиске одеял. Элиза зажгла все до единой свечи в доме.
Страж появился, когда я уже спускалась по лестнице с ворохом одеял. Без лишних слов мы направились в гостиную. В очаге полыхал огонь, отчего щеки Зика приобрели обманчиво здоровый оттенок. Ник проверял пульс.
При виде гиганта с лучистыми глазами перепуганная Элиза забилась в угол. Страж не обратил на нее ни малейшего внимания.
– Где укус?
– Слева, – прошептала я.
Рубашка Зика потемнела от крови. Трясущимися руками Ник закатал полу, и мы впервые увидели рану. Нервы у меня были крепкие, но такое зрелище они выдержали с трудом. Глубокие вмятины от зубов полумесяцем тянулись от горла до талии, кожа вокруг посерела, но кровь уже успела свернуться.
– Ничего страшного, – резюмировал Страж после недолгого размышления. – Он поправится и без лечения.
– Что? – воскликнул Ник. – Да вы посмотрите на него.
– Если кровеносная система в норме, ему ничто не угрожает. Он употребляет наркотики, алкоголь?
– Нет.
– Тогда все в порядке. – Страж взглянул на Ника. – Он сейчас не в лучшем состоянии, доктор Найгард, но его тело и лабиринт сами справятся с заражением. Обработайте раны соляным раствором, наложите швы, и пусть спит. В нынешней ситуации это самое верное средство.
Ник со стоном повалился в кресло и закрыл лицо ладонями. Мы все повернулись к Зику. Дышал он прерывисто, щеки приобрели пепельный оттенок, пальцы словно обмакнулись в сажу, но хуже ему явно не становилось.
– Это неправильно, – бормотал Ник. – Ему нужно в больницу.
– Легко догадаться, какой будет диагноз, – фыркнула я. – Асфиксия азотом.
– Пейдж! – одернула меня Элиза.
