Фаранг

Кровь из полопавшихся сосудов залила белки Архея, взгляд был пустой, бессмысленный, темный. Тут не обойтись закапыванием «тауфона» и таблетками «аскорутина», как бы не ослеп…

Землистые губы чародея дрогнули, взгляд — совершенно пустой, черный взгляд — остановился на мне. Архей пытался что-то сказать!

Я бросился на колени, придержал его голову. Я хоть и простой ветеринар, и не приносил клятву Гиппократа, но…

— Слушаю тебя, чародей!

— Изм… Изма… — Брат Архей застонал. — Слу-у-ушай!

Я отпихнул сапогом колчан со стрелами.

— Я слушаю! Слушаю!

— До… доро…

— Он говорит! — Рикет склонился над магом, двинув лбом мне в висок — чистая случайность, разумеется!

— Дорог…

— Что-что? Говорите, любезный Архей, Рикет Проныра вас слушает! И кстати — это я вылечил вашу рану, помните об этом!

— Что-то о дороге! — Караульщики тоже нависли над магом. — Тш-ш, воренок, дай ему сказать!

— Дорог… а-а-а… ло…

— Дорога? Ложбина? Сворачивать в ложбину? Где здесь ложбина, Торке?

— Фы-фны? — откликнулся возница.

— Дорога-а… ложка к обеду! — выдал Архей.

— Фыфны? Фны?

Недоуменные взгляды.

— Соль в каше — погибель! Арбуз хорош к любому столу! Медом вымажи свои прыщи, о прекрасная дева, и кожа твоих ланит посвежеет. Однако не забудь смыть маску через неделю, иначе с тебя облезет лицо!

— Фыфны?

— Он бредит, — сказал я. — Оставьте его в покое.

— Пе… редайте родным: я шалун и навеки им останусь! Бу! Спириту ал квестис герми! — Рой голубых огоньков вылетел изо рта чародея, взмыл кверху и исчез между прутьями решетки. — Я слон! Я парю! Я витаю!

— Ларта… — Рикет издал гортанный смешок, потер шрам. — Законопатьте его, а то сейчас наплетет нам… заклятий!

Кто-то схватил клок бинта, уверенно занес руку…

— Гончие Смерти и Псы Скорби! — Голос Архея вдруг набрал силу, стал низким и страшным, слова, как ледышки, выкатывались и звучно падали на окровавленные доски. — Джорек по прозвищу Лис, твоя судьба… со Спящим… ты единственный сможешь… сможешь… избавишь мир… от Вечного сн… ох- х… Бойся мертвого чародея и Алой Пасти! Бойся женщины с красными волосами! Запомни: случайность плетет предназначение! Случайность плетет предназначение! Случ…

Наш броневик ощутимо тряхнуло, и брат Архей звучно прикусил язык. Его глаза закатились, лицо обмякло, из рта потянулась нить слюны.

— Никак, помер? — Караульщик с кляпом охнул.

Я приставил палец к шее чародея:

— Жив.

Рикет метнул на меня острый взгляд:

— Пророчество! О как! Слыхал, Джорек? Да, бывает. Или он с ума сошел. Тоже бывает, но чаще. Они, маги, все на голову шлепнутые — магия голову-то выкручивает. Всякий кто шаманит — с ума сходит, кто быстро — кто помаленьку… Тебе, Джорек, стоит бояться мертвого чародея, ха-ха! Ну, у нас в Корналии мертвяков хоть завались — даже крестьяне иногда попадаются. А баба с красными волосами — это серьезно! Я проверю: если моя сестра выкрасила волосы в красный, пока меня не было, то… Будешь жениться, никуда не денешься!

Я попробовал ухмыльнуться, но лицо свело в жуткой гримасе.

— Молчи, остряк.

— А я что? — Взгляд Рикета вдруг стал серьезным. — Я, кстати, очень даже… Я предупреждаю! Брат Архей — он в ковене Измавера один из тех, кто видит, да так видит, что ни один предсказатель с ним больше не сравнится. И про бабу, и про мертвого чародеюшку, и про Спящего, если уж сказал Архей — то так оно в твоей жизни и будет. Если выживешь, Лис. Будущее… оно иногда меняется.

Я занял свое место на лавке.

Выживу, Рикет, выживу! Обязательно! В случае, если удастся отбиться от загонщиков, которых направил Прядильщик.

Мы продолжали путь в тягостном молчании. Гуляй-город подбрасывало, мотало, и мне едва удавалось усидеть на лавке. Мысли начинали путаться, даже тряска и боль в теле не мешали постепенно впадать в забытье. С головы до ног начала охватывать отупляющая слабость, перед глазами поплыли