Алекса не отставала от него ни на шаг:
– Да что произошло?
– Пропали видеозаписи из «Гибернити». Там было все!
Он бросил взгляд в оба конца коридора, понял, что звуки, которые он слышал, доносились из большого цеха, а не из кухни, и устремился туда.
Алекса дышала ему в затылок.
По пути Грейди заглядывал во все открытые двери, но везде было пусто. Коридор заканчивался в по-настоящему огромной мастерской. На столах лежали механические манипуляторы – по сути, целые домашние роботы, на полках – какие-то непонятные, но явно высокотехнологичные детали. И ни одной платы – лишь монолитные, блестящие, странные с виду метаматериалы и бухты электрополимерных мышц. Мастерская занимала, наверно, добрых три тысячи квадратных футов – треть всей площади этажа.
Коттон сидел за рабочим столом и изучал под электронным микроскопом какую-то клеточную культуру. Возле него автоматические манипуляторы уверенно колдовали над чашками Петри.
– Коттон!
Тот обернулся и сдвинул с глаз на лоб прозрачный щиток:
– Ого! По какому поводу крики?
Джон бросился к нему:
– Где он, черт тебя побери?
Ричард вопросительно посмотрел на Алексу, а потом снова на Грейди:
– Он – это кто?
– Мой видеопроектор. Который был у меня на шее.
Коттон поднял бровь:
– Мне не нравится такой тон.
Грейди схватил его за рубашку и потащил на себя, опрокинув при этом стул:
– Я не шучу! Говори, где он! Я знаю, что ты его взял.
Ричард попытался уберечь разложенную работу:
– Блин, культуры не встряхни! Испортишь же все.
Алекса, внимательно осмотревшись по сторонам, показала на какой-то предмет, зажатый в манипуляторе соседнего рабочего стола:
– Это он?
Грейди обернулся. При виде приборчика он почувствовал облегчение – и втрое усилившуюся злость. Отпустил Коттона – тот рухнул на пол – и ринулся к манипулятору, чтобы извлечь видеотранслятор Чаттопадхая, но не смог – железная рука держала его крепко.
– Что ты с ним сделал?
Коттон поднялся на ноги:
– Ну, если тебе обязательно надо знать, то могу сказать: ты не собирался расстаться с этим девайсом без споров, а он, похоже, может оказаться полезен, чтобы напакостить БТК.
– А ну освободи его. Мне он нужен прямо сейчас!
– Ладно, расслабься. – Коттон шагнул вперед и нажал кнопку на голодисплее. Зажим разжался. – Ничего больше не трогай.
Грейди подхватил приборчик прежде, чем тот упал. Нажал на кнопку воспроизведения и почувствовал облегчение, когда перед ними возникла голограмма Чаттопадхая.
Ричард кивнул в ее сторону:
– Я смог скопировать все данные. Видео. ДНК. Инструкции, как пользоваться гироскопическим компасом. Есть только одна проблема: на гирокомпасе нет данных для декодирования.
Джон подвешивал видеопроектор на найденную тут же полимерную нить, но сразу отвлекся:
– Что значит «нет данных»?
– То и значит – никаких данных с гирокомпаса нет. Он на отдельном чипе. Может, сгорел от электромагнетического импульса, а может, от искр, которые сыпались со штурмового костюма Моррисона, пока вы с ним друг за дружку держались, – не знаю. Но гироскоп поджарился. Грейди злобно уставился на Коттона:
– Что, черт возьми, ты с ним делал? И почему прокрался ко мне среди ночи и срезал его у меня с шеи? Ты срезал его с моей шеи!
– Время имеет значение. Если бы ребятки из БТК ворвались сюда сегодня ночью, до того, как ты бы набрался храбрости мне довериться, мы навсегда лишились бы этой штуки. С ее помощью мы можем поторговаться – например, скажем, что обнародуем эти данные, если они не оставят нас в покое.
– Козел, ты его сломал!
