Маррано все не мог оторвать взгляд от десятка оригами различных форм, разбросанных на рабочих столах среди электрических компонентов.
– Да уж, иначе не сказать…
Олкот взял одну бумажную фигурку:
– Это сложенная неевклидова вогнутая поверхность. Джон, когда думает над задачами, иногда помогает себе руками.
– С некоторыми проблемами это очень помогает. – Грейди, наконец, подошел ближе к гостям, видимо заметив их недоверие и сомнение. – Признаюсь, я несколько отклонился от моего бизнес-плана.
Маррано ощерился:
– Отклонились? Я сейчас не вижу ничего, что бы напоминало ваш бизнес-план. Я проверял ваши расходы. За последние три месяца вы потратили половину вашего годового бюджета на одни только коммунальные расходы.
– Скрытые издержки, – Грейди жестом указал на возвышающуюся в центре помещения установку. – Чтобы вызвать в барионной материи[9] экзотические состояния, нужно много энергии. А экзотические состояния – это именно то, что нам нужно.
– Полагаю, уровень ваших среднемесячных затрат – это настоящая причина, по которой мы сейчас здесь находимся. – Маррано махнул рукой в сторону массивной установки. – Как понимаю, этим вы нас собираетесь удивить? И что, черт возьми, такое барионная материя?
– Физическое
Калкерни неуверенно кивнул:
– Хорошо. Но как это связано с хиральными сверхпроводниками, мистер Грейди?
Наступила пауза.
– Никак не связано.
Повисло напряженное молчание.
– Но на хиральные сверхпроводники я мог получить финансирование.
– Это же обман.
– Какое отвратительное слово. Любой человек, который может понять математические выкладки, изложенные в нашем бизнес-плане, сразу бы разобрался, что именно я предлагаю.
– Как я уже и говорил: обман.
Грейди невозмутимо взглянул на индуса:
– Тогда нас ждет самое скучное в мире судебное разбирательство. К тому же кто-то в правительстве явно заинтересовался моими вычислениями.
Калкерни повернулся к Олкоту:
– Ты знал об этом, Берт?
Тот поморщился:
– Не сразу, но в конце концов пришел к тому, что эти действия были необходимыми.
– Твоя профессиональная репутация…
– Во всем виноват я, – перебил его Грейди. – Профессор Олкот ни при чем. Но, как вы поймете, теперь это не имеет значения.
Олкот успокаивающе поднял руку:
– Со мной все будет в порядке, Сэм.
– Меня тревожит то, что мистер Грейди пользуется твоим авторитетом в академических кругах.
– Уверяю тебя, ни в коей мере. Скорее, даже наоборот.
Калкерни снова повернулся к Джону:
– Так что же вы делаете с этими сверхжидкостями?
Джонсон переводил взгляд с одного физика на другого:
– Сверхжидкости, барионная материя. Да у вас тут черт ногу сломит.
Грейди отхлебнул пива из литровой бутылки, после чего вытер бороду рукой в перчатке.
– Сверхжидкости – реально существующие субстанции, мистер Джонсон. Это такое состояние материи, в которой она ведет себя как жидкость с нулевой вязкостью и нулевой энтропией. Она и выглядит, как обычная жидкость, но при сверхнизких температурах течет без трения. Суть в том, что при некоторых экстремальных условиях стандартная модель физики рушится. Смотрите…
Грейди подошел к стеклянной панели, вмонтированной в одну из сторон башни, просунул руки в пару толстых серебристых перчаток, установленных в стекле, и открутил крышку с дымящегося керамического цилиндра, стоящего внутри. Затем он взял лабораторный стакан и осторожно стал наливать в него курящуюся прозрачную жидкость из сосуда.
– Это гелий-4 при температуре чуть ниже двух целых семнадцати сотых кельвинов[10].
