– Служить вам, хозяин. – Ответ был ожидаемо краток.
– Объяснить можешь, почему хочешь мне служить? – Я пытался пробиться к ней.
– Могу, хозяин, – еще один краткий ответ.
– С ней надо научиться разговаривать, – проявилась долго молчавшая Шиза.
– Тогда объясни подробно. – Я искал правильный подход к моему нечаянному приобретению.
– Ты добрый и хороший, ты не дашь в обиду Лианору. Ты вернул мне имя. Ты дал мне оружие. Ты снова сделал меня чистой. – Она замолчала.
– Вот видите, даже дворфа за неполный день разобралась, что я хороший, – обратился я к спутникам. – А вы что обо мне подумали? Что я девушку расчленю? Друзья называется. Как не стыдно! – Я укоризненно покачал головой.
Дальше мы ехали в молчании, думая каждый о своем. Я размышлял, что мне делать с этим живым подарком. Старейшина все-таки сумел меня надуть, скинул на мои плечи кучу проблем в виде этой бедолаги. Да как ловко это провернул – мол, отдал самое дорогое из того, что у него было.
– Шиза, – обратился я к притихшей прохиндейке. – Это ты сказала: «Бери девушку, хорошее приобретение». Что делать будем?
– У тебя своя голова на плечах есть, сам думать должен, – огрызнулась Шиза.
Не на того напала. Привыкла делать из меня крайнего.
– Ты же не трутень, живущий, чтобы есть, ты вроде как личность, если судить по твоим словам, – поддел ее я. – Моя помощница и в горе, и в радости. Я правильно понимаю?
Симбиота проняло.
– У Лианоры стоит ментальный блок, снять его я не могу…
Шиза не спорила со мной, уже хорошо.
– У меня не хватает знаний по ментальной магии. Все, что я умею, это воздействовать через ауру, а не напрямую на сознание. Но я думаю, девушка не должна доставить тебе неприятностей. Пристрой ее у Овора, с четким кругом ее обязанностей и степенью личной свободы. Ведь как-то она до этого жила и работала у смиртов, – закончила Шиза.
Так в размышлениях и меся грязь мы незаметно добрались до поместья. Встречать нас вышел сам Овор.
– Что-то коней у вас убавилось, – присмотрелся он, – и кони не крестьянские. Обменяли, что ли?
Потом увидел дворфу, слезшую с коня и сосредоточенно поправляющую платье.
– А это кто? – Он с огромным удивлением рассматривал Лианору, а та как ни в чем не бывало пристроилась рядом со мной. Она спокойно смотрела на дядьку из-под окровавленной банданы, положив руки на клинки.
– Подарок от смиртов, моих торговых партнеров, – ответил я дядьке правду, а что скрывать-то?
– Дворфа! Отверженная! – воскликнул он. – Дар, ты в своем уме – принимать такие подарки? – Овор смотрел на меня, не скрывая возмущения. Все эти люди представляли, что значит отверженная и какие проблемы за этим стоят. Все, кроме меня и Роны.
Но проблем у меня было и так много, одной больше одной меньше – значения не имело. Хуману с именем Брик ту Бок можно было на многое наплевать. Вот я и наплевал. На будущие проблемы и на месть лесовиков в том числе. Для меня стало значимым то, что происходит здесь и сейчас, а завтра само о себе позаботится.
– Дареному коню в зубы не смотрят, – ответил я Овору. – Кроме того, отличный подарок. Правда, Лианора? – обратился я к девушке.
– Правда, хозяин, я даже лучше, чем конь, – ответила дворфа с улыбкой во весь рот.
Она была довольна. Овор стоял столбом, открыв от удивления рот.
Я посмотрел на нее. Это что-то новое в ее поведении: Лианора добавила свое мнение к ответу на мой вопрос.
– Пошли в дом, Овор, и поищи, во что переодеть девушку, может, что по размеру подберешь.
Я обогнул застывшего столбом дядьку и вошел в дом. Следом, гремя сапогами размеров на пять больше, уверенно шла дворфа, больше похожая на флибустьершу, вернувшуюся из кровавого похода. Ни охрана, ни Овор не осмелились ее остановить. Вместе с ней мы прошли в мою комнату. Я опустился в кресло, а Лианора присела рядом и стала стягивать с меня сапоги. Мне оставалось только смириться. Хочет, пусть делает, значит, это входит в работу холопки.
В дверь постучали, и вошла служанка, присела и сказала:
– Одежда для дворфы.
– Отдай ей, – кивнул я, показав на Лианору, а той велел взять принесенное и переодеться.
Усталость дня начала сказываться. Согревшись, я закрыл глаза и стал думать, как мне пристроить дворфу к какому-нибудь делу. Незаметно для себя я задремал, и разбудил меня скрип двери и возглас Роны: «Рабовладелец!»
На меня возмущенно смотрела Вирона, а в ногах, свернувшись калачиком, посапывая дворфа, одетая в мою прежнюю одежду, которую я носил до приезда в Азанар. На ней был мой ремень, на котором висели меч и кинжал. Арбалет она положила под голову.
