— Катя, отец позвонил, сказал, чтобы я тебя забрала. Он на даче у дяди Ромы. Они какой-то серьезный вопрос обсуждают.
Мама быстро расплатилась, заглянула в пакет, состроила недовольную гримасу.
— Балует он тебя, трудно тебе будет мужа найти! Запомни, таких мужчин больше не бывает! Ох, как высоко он задрал планку, о тебе хотя бы подумал! — ворчала мама. — Где ты себе такого мужа найдешь, чтобы три норковых шубы одновременно купил.
Домой приехали, как всегда в половине седьмого вечера. Они всегда собирались семьей на ужин к этому времени. Но собака подозрительно металась из стороны в сторону и страшно так завывала, что мама быстро схватила пакет с шубами, забежала на крыльцо, прикрикнула на собаку. Но она не обращала внимания на маму, а смотрела куда-то поверх нее и жалобно скулила.
— Катя, отвяжи Мухтара, что ему нужно! Не нравится мне, что он воет, как будто умер кто.
Катя подошла погладить собаку. Но та ощетинилась и смотрела теперь уже поверх Кати, зло оскалившись, выставляя белые клыки, на того, кто стоял сзади. Катя оглянулась, но никого не увидела.
— Мухтарушка, что с тобою? — не успела произнести Катя, как собака рванула цепь и едва не схватила Катю за норковую шубу.
—Ма, он не дается! Он меня чуть не укусил, — не успела произнести Катя, как в калитку сильно загромыхали.
Из дома вышла бледная мама, видно было, что она идет на ватных ногах встречать плохую весть.
Дальше все было как во сне. Мама запричитала и крикнула Кате, чтобы та села за руль, так как она уже выпила коньяку. Катя схватила документы и они с мамой уже неслись на дачу к мэру.
Когда они подъехали ко двору, то двор был оцеплен полицией. Во двор никого не пускали.
— Мама, что случилось? — испуганно спросила Катя, — почему ты плачешь?
Но мама качалась из стороны в сторону, схватившись за голову, и завывала, как Мухтар, но ничего не говорила. Катя видела, как мама бросалась на полицейского и пыталась забежать в дом, но ее не пускали. Тогда Катя вспомнила про тот лаз, через который она с сыном дяди Ромы постоянно попадала на их огород ночью, ведь там росла крупная черешня, от которой их всегда днем отгоняли. Катя рванула в этот лаз. Она поняла, что произошло что-то очень страшное. И что мама неспроста не говорит ей ничего.
«Мне во что бы то ни стало нужно попасть в дом! — подумала Катя. — Не пойму, откуда у меня ощущение, будто опять что-то холодное берет за руку и ведет в дом.»
Катя быстро отодвинула в сторону плохо прикрученный профиль на заборе и быстро побежала к дому со стороны сада. Полиции там не было. Откуда-то взялась снова эта мысль, — что ей просто необходимо попасть в дом.
Катя взяла камень, который валялся почему-то под окном. Это был массивный булыжник, которым часто они разбивали орехи. Катя сняла шубу, завернула в нее руку с камнем, и со всей силы стукнула по стеклу. Окно фонтаном высыпалось к ногам Кати. Она быстро залезла в дом и увидела отца. Он лежал на диване, свесив руку, будто спал. Катя подбежала к нему и увидела, что кожа на руках у него содрана до кости, видно, что его пытали. Катин взгляд упал на ноги, — они были обуглившиеся, черные и сгоревшие. Катя ничего не понимала, она осторожно толкнула папу в плечо.
— Па, па, пошли домой! — только и успела произнести она и заметила, что он холодный и не дышит.
Ее родной человек, лучший друг, который только что шутил и боялся маму, — больше никогда не обнимет ее, не поцелует и не прочтет ее мысли.
