И вот они плыли домой. Любит ли она Мигеля? Да, любит. В этом Лера была твердо уверена, несмотря на явную неприязнь Батона к священнику. Это было ее решение, и на остальное она плевать хотела. Перетопчется. В конце концов, он не ее отец.
Но как она покажет Мигеля деду? Что вырастивший ее человек скажет на это? Как поведет себя? Примет ли ее избранника? Лера этого не знала. Не знала, как повести себя в тот самый момент, когда придется решительно расставить все точки над «i».
– Привет, деда. Это Мигель. Мы будем жить вместе.
Вновь и вновь Лера представляла, как начнет разговор со стариком по приезде домой, и каждый раз запиналась, не зная, что дальше сказать. Как правильно начать. Не обидеть. Сделать так, чтобы понял и принял.
Трудно. Верные слова никак не хотели подбираться.
Или так:
– Привет, деда. Это Мигель. Он знал моих маму и папу. А после того как я спасла дядю Мишу, застрелив человека, единственный, кто выслушал и помог советом. Я поняла, что люблю его, и мы будем жить вместе…
Нет, не то. Все не то. Глупость какая-то. Не клеилось, и все тут.
Сидящая на корточках Лера посмотрела на совок, в который уже несколько минут бездумно наметала с пола пустоту. Поднявшись, оглядела медблок, в котором теперь царил порядок. Быстро же она управилась. Погруженная в свои мысли, машинально распихала все по свободным полкам и даже про испачканные бинты не забыла – сложила в мусорное ведро.
– Ну как ты тут? – Лера вздрогнула от неожиданности и обернулась на стоявшего в проходе Мигеля. – Вижу, уже убралась.
– Да, закончила, – все терзавшие мысли мгновенно вылетели из головы девушки. – А ты чего?
– Ребята с камбуза тебя искали, просят помочь с готовкой.
– Хорошо, уже иду, – отозвалась Лера, подхватывая веник с совком.
– Постой.
– Что?
– Ты избегаешь меня? – шагнув навстречу, священник перегородил ей выход. – Что-то случилось?
– Ничего… – все репетированные фразы для деда снова плотной ватой набились в голову. Черт! – Да все в порядке. Правда. Просто…
– Мне-то ты можешь сказать. Это из-за Батона?
– Нет. С чего ты взял? Он-то тут при чем?
– Я же вижу, как он на все это смотрит. Не нравлюсь я ему.
– Это не из-за него.
– Тогда что с тобой?
– Послушай, – загнанная в угол Лера сдалась. – Я встретила тебя, ты мне так сильно помог. Мне не с кем было поговорить, это правда. Потом все случилось… Ну, между нами…
– Жалеешь?
– Нет, – горячо возразила девушка. – Конечно же нет! Ты не думай ничего. Я действительно люблю тебя. Но сейчас… Теперь мы плывем домой. И я не знаю, как тебя там встретят, понимаешь? У меня кроме деда никого не осталось. Что я скажу ему? Ты ведь тоже теперь не чужой. Всю жизнь сидела у него под боком и тут вдруг вырвалась, и вдобавок вернулась не одна.
– А ты сама-то что думаешь?
– Не знаю, – честно призналась Лера.
– Тогда, – приблизившись, Мигель ласково взял ее за плечи, – если ты окончательно все решила – скажи ему правду. Так будет вернее всего.
Не отстраняясь, Лера внимательно посмотрела ему в глаза, обдумала сказанное. Может, Мигель и прав. Будь что будет. Себе-то она врать не сможет.
– Только пока мы плывем, не надо, ладно? Мы тут и так все как в консервной банке друг на друге сидим. Дай мне время собраться. Взвесить. Подумать. Это не просто для меня. Понимаешь?
– Понимаю, – кивнул Мигель. – Делай, как считаешь нужным. Я не буду тебя трогать.
– Я не прогоняю, – попыталась объяснить Лера.
– Знаю, знаю, – с улыбкой успокоил ее Мигель. – Все будет хорошо… А теперь иди. Тебя на камбузе ждут.
Но Лера не торопилась.
– Ты ведь знал моих родителей?
– Да, знал, – вздохнул Мигель. – Трудно не общаться с людьми, которых видишь каждый день на таком маленьком пятачке. Александр и Людмила.
– Александр и Людмила, – негромко повторила Лера, словно заново прислушиваясь к этим словам. От них веяло родным и знакомым. Давно
