– Согласен, – нахмурился Тарас. – Больно гладко у тебя все получается, не находишь?
– Запасная химза и стволы у меня всегда в заначке в тайнике на поверхности, – не растерялся под обличительными вопросами Пушкарев. – В отряде наружников я. Сталкерю время от времени. Без этого никак, сами знаете.
– А лодка откуда? – прищурился Треска. – Еще навешай, что ты рыбак!
– Почти угадал. Она нужна нам для сообщения между нашим островом Амагер с островом Сальтхольм, это к востоку.
– А что на нем? – Мигель внимательно следил за рассказчиком. – Тоже выжившие?
– Небольшая община. У них не такой высокий фон. Они промышляют рыбой, и мы с ними иногда общаемся.
– А почему именно по воде, тут же несколько километров по поверхности? – задал вопрос Савельев. – Между островами вроде был подземный тоннель, разве нет?
– Да уж, мы из-за него тоже порядком понервничали, – буркнул Тарас[1].
– Завален, – с досадой отмахнулся Пушкарев. – Мы несколько раз выходили на разведку, и думать нечего, чтобы разобрать. Так что только на лодке. Иначе никак.
– А если бы мы обошли остров с другой стороны? – прищурился Тарас. – Откуда ты знал, что мы пойдем обратно опять через Дрогден, а не другим путем?
– Так только в этом месте пролива Эресуннский мост между Амагером и островом Пеберхольм идет под водой, – отвечал Олег. – А между Пеберхольмом и шведским Мальме основной центральный пролет для судов разрушен. Мост обстреливали. И между уцелевшими опорами, засыпанными обвалившимся полотном, вы бы не протиснулись. Поэтому плывя мимо нас в первый раз, вы не могли пройти никаким другим путем. Хоть Дрогден и в мирные времена был достаточно опасным для судов, я уже не говорю про лодку таких размеров.
Эресуннский мост помнили все. Это была вторая остановка в начале пути в Антарктику после встречи с Палычем и Соляриком на плавучей буровой Д-6.
Когда «Грозный» замедлил ход, выбравшиеся на палубу моряки осмотрели преградившего им дорогу огромного покосившегося исполина, превратившегося после Последнего удара в одно протяженное надводное кладбище.
Покореженные вагоны электричек, сотни застывших, изъеденных морским ветром и ржавчиной, выкрашенных в серый цвет остовов автомобилей, видных тут и там на куцых, чудом уцелевших фрагментах подвесного когда-то четырехполосного полотна. Оба подхода к трем стосорокаметровым вантовым секциям были разрушены, несущие пилоны тоже не уцелели.
Мертвый, застывший навеки пейзаж.
– Это верно, – согласился Тарас. – Пришлось сворачивать. Но откуда тебе известно про мост, черт возьми?!
– Некоторые наши лазутчики туда добирались, – уклончиво проговорил Пушкарев. – Рассказывали.
– Серьезная вылазка в нынешних условиях, – заметил Батон. – Ребят должно было нехило потрепать.
– Выбрали самых выносливых. Мы должны были проверить, что там все глухо, – пожал плечами Олег. – Так и оказалось. Всего восемь километров до шведов, и никак. Некоторые возвращались, но многие по непонятной причине теряли рассудок. То ли от передоза, то ли еще от чего.
– Да уж, дела, – сложив губы трубочкой, Тарас медленно выдохнул, переваривая в избытке полученную информацию.
– Еще вопросы? – Пушкарев оглядел собравшихся и смущенно добавил: – Но если честно, мужики, я уже подустал рассказывать.
– Короче, – подытожил услышанное Тарас. – Более-менее разобрались, что к чему. И раз уж мы здесь, чего ты от нас конкретно хочешь?
– В бункере вместе с остальными заложниками осталась и моя семья – жена с сыном, – мрачно ответил Пушкарев. – Да и не только мои. Много детей. Женщины, старики…
– Сочувствуем, чувак, – проворчал Треска.
– Плохо, – подтвердил кто-то.
– Не повезло вам, старик.
– Я помолюсь за них, – из своего угла тихо пообещал Мигель.
– Да иди ты со своей молитвой, – огрызнулся Батон.
– И что же, это все? – Олег бросил беспомощный взгляд на моряков. – Им там теперь под чужой пятой загнивать?
– Рассказ твой на правду походит, хоть и странного в нем достаточно, – подумав, ответил Тарас. – Жалко тех, кто там остался. Поверь.
– Помогите, – негромко, с надеждой попросил Пушкарев. – Миром прошу.
– Да чем мы тут можем помочь, братуха?
– Как-нибудь используйте вашу лодку!
– Использовать лодку… Посмотри. Нас ведь тоже немного. Да и домой мы спешим. Без энергоресурса «Грозного» наше собственное Убежище недолго протянет. А мы еще только на половине пути, дай Бог. И так вон задерживаемся.
– Но ведь не зря же вы тут… Не зря же мы все, – срывающимся голосом просипел Олег. – Я сбежал. Приплыл. Встретились же. И этот корабль…
