четырехмерников есть еще одно. Гедеминас сам был знаккером, тогда их называли «велмиры». А чтобы мало не казалось, имел какое-то отношение к волкам. То ли из семьи оборотней происходил, то ли… гхм, любил девушку-волчицу В общем, был в теме.
– Не понимаю, как это со стихотворением связано. Про два витка миров понимаю, но про князя, по-моему, за уши притянуто. Где мы его искать будем? Да еще через столько лет. Он, если был достаточно могущественным знаккером, и если еще жив, и если еще в здравом уме, то, может быть, нам чем-то и поможет. Хотя, дай подумать… Вариантов-то у нас, прямо скажем, кот наплакал. О’кей, ищем князя или его могилу, ха-ха…
Митька торжествующе вскинул руку, словно протыкая небо кулаком.
– Не надо искать! – Он вскочил и хотел было помочь Карине встать. Почему-то она растерялась. Придумал тоже, джентльменствовать.
Она и сама в состоянии на ноги подняться. Холодный воздух зазмеился под свитером вдоль позвоночника. От Митьки не укрылись ни ее замешательство, ни зябкое поеживание. Он ничего не сказал. Просто снял с себя куртку и с совершенно будничным видом набросил ее на девочку.
– Вон туда смотри!
Прямо перед ними, там, где заканчивалась улица, высился холм.
Сейчас его покрывал белый снег, но Карина клык бы поставила, что под снегом была черная земляная жижа. На холме виднелось невысокое здание – хорошо отреставрированные остатки крепости. И башня. Особняком стоящая, лаконичная, как точка в конце предложения.
– Башня Гедеминаса, – узнала Карина, – и холм, на котором он, по легенде, спал. Мить, извини, я торможу. Я рада, конечно, что главную достопримечательность увидела, но неужели она нам поможет?
Митька хлопнул себя по лбу:
– Это я торможу, извини. Я-то местный и легенды знаю чуть подробнее. Говорят, что князь, когда-то спавший на холме, теперь спит под холмом.
Второй город луны.
Мама хотела спрятать карту где-то тут.
«Я приду к тебе повидаться, князь».
Князь, спящий под холмом.
Карина поняла, что ее трясет мелкой дрожью, но холод тут явно ни при чем.
А Митька тем временем продолжал:
– Теперь смотри! «Где Луны алтарь…» Нам повезло, тучи расходятся. Вон там, над башней!
Действительно, небо прояснилось, насколько это было возможно в ночной темноте, там и сям проступили звезды. Луна уже не выглядывала в прореху среди туч. Она… висела над самой башней, словно лежала на блюде. Или на алтаре какого-то таинственного храма.
– Твой глубок чертог… – пробормотала Карина.
– Потому что под холмом! – торжествующе заключил Митька. И тут девочку осенило.
– Слушай, мы сейчас кое-кому позвоним, – сообщила она, – и кое-что уточним. Заодно вас познакомлю!
Она набрала предусмотрительно вбитый в память телефона номер Рудо.
На экране – а она и не заметила, что нажала на клавишу видеосвязи, – высветилась загорелая физиономия Рудольфа Наваса. В самом деле до смешного похожая на лицо Джека Воробья. Только помоложе и потоньше как-то. Рудо взлохматил и без того всклокоченные каштановые дреды.
– Ты мысли мои читаешь? Я среди ночи вскочил с дикой идеей позвонить тебе и спросить, как дела.
– Значит, я не разбудила? – поинтересовалась Карина.
– Нет… тут такое дело! Петр Аблярсов забрал Гриху. Он клялся, что сумеет с ликантропом справиться. Мы же не похитители, силой удерживать не стали. Да и вы далеко от города. Но они оба исчезли. Карин, может, мне к вам приехать? Над подождет еще пару недель…
– И волчата подождут? – Голливудская физия Рудо погрустнела. Прямо-таки закручинилась. Карина оценила степень тоски и продолжила: – Не, не надо. У нас тут и без тебя людно. Вернее, ха-ха, волчно. Вот, знакомься. Гедеминас Закараус. Белый волк из Второго города луны. Причем с какой стороны ни глянь, что с Земли, что из Трилунья. Мить, это Рудольф Навас, белый волк из Трилунья.
– Ого, – только и сказал Рудо. Помолчал и добавил: – Здорово, что ли… брат.
– Здорово, – кивнул Митька.
– Рудо, я вообще-то по делу звоню. Помнишь, в подвале ты мне сказал, что в Вильнюсе тебя нашли Аблярсовы и моя мама?
– Помню, конечно. Так все и было. Тебе детали нужны?
– Если ты их помнишь, все-таки давно было…
– Я тогда слушал очень внимательно, – Рудо поморщился. – Видишь ли, мне было очень страшно, и я изо всех сил пытался понять, куда я влип и что будет дальше. Ты спрашивай, что конкретно хочешь узнать, а то я спросонок не соображу даже, с чего начать.
Карина и сама призадумалась.
– Ты говорил, что у моей мамы была волчья карта. Ты сам-то ее видел?
– Видел, – качнул дредами Рудо. – С картой такой фокус… как бы она ни выглядела (а вы ведь знаете, что она может выглядеть по-разному), если ее
