новогодняя кола. Фигурально выражаясь, конечно же.
– Идиоты, – грустно покачал головой Арно, вытаскивая мобильник.
Звонок послышался так близко, что Карина подпрыгнула.
– Слушаю тебя очень внимательно, Арно Резанов, – с издевкой проговорил Диймар, выныривая из глубины холма.
– Ты давно тут? – спросила Карина. – И как ты умудрился добраться раньше нас?
Диймар пожал плечами и продемонстрировал свой шест, прежде чем упрятать его в глубину руки. Паркурщик недоделанный, его-то, в отличие от волков, ни один увидевший за глюк не примет. Эх, жаль, она не видела, как он по улицам несся.
– Не знаю, Гедеминас Закараус, зачем нам туда. – Диймар указал за свою спину, на холм. – Там ничего нет. Чисто глубина холма. Можно пройти насквозь, но больше никуда. Ни с чем не соприкасается.
– Тебе это не кажется подозрительным? – усмехнулся Митька.
– Не особо. Думаешь, мало в мире предметов, которые ни к чему глубиной не прислоняются? Да примерно столько же, сколько тех, что любой другой гранью ни к чему не придавлены. Кстати, – в Карину полетел ее рюкзак, она кое-как его поймала, – держи. Камера твоя внутри вместе с остальным барахлом. Мрак! Это еще что за дерьмо?
Последняя реплика относилась явно не к ней.
Карина не успела оглянуться, получила хороший удар по затылку и впечаталась лицом в заснеженную поверхность холма. Под снегом, разумеется, оказалась земля. Шпильки дружно повыскакивали из волос, концы длинных прядей оказались в грязи. Ох, а голову-то как больно…
Она кое-как перевернулась и села.
Несчастные первые метры тропы являли собой безумное зрелище. Неведомо как добравшийся незамеченным Григорий в разодранной юбке и полной «боевой трансформации» одной лапой сгреб за шиворот Арноху, а второй бестолково размахивал в воздухе. Он пытался стряхнуть Митьку-волка, который мертвой хваткой вцепился зубами ему в загривок и наверняка, прокусив куртку, добрался до кожи. Потому что в довершение страшной картины происходящего ликантроп еще и голосил, и завывал, щедро перемежая «у-у-у-у!» и своим фирменным «у-хаха!». Диймар же, отскочив на несколько шагов, раскручивал боевой шест.
– Ууу-га-хаха! Резанов! Это за пушку! – Аблярсов кое-как замахнулся свободной рукой-лапой. Впрочем, даже «кое-какого» замаха хватило бы, чтобы Арнохины ошметки красиво разлетелись по тропе, холму и ближайшей улице.
Соображать было некогда, да и, пожалуй, нечем. Разум отключился, врубился махровый инстинкт – своих в обиду не давать. Превратившись на ходу… на лету и даже не заметив этого, Карина врезалась в чудовищную пирамиду сбоку, целясь и лишь чудом не достав до горла врага, – клыки клацнули в паршивом миллиметре от шеи ликантропа. В ту же секунду в воздухе что-то просвистело, и Григорий обмяк ровно на миг. Но этого хватило, чтобы Арноха изловчился, подтянул колени к груди, а затем с силой ударил ликантропа в солнечное сплетение. Григорий зашатался и, так и не отпустив парня, рухнул на спину. Карина умудрилась сгруппироваться и откатиться. Митька, придавленный здоровенной тушей, забился, пытаясь вывернуться из-под противника. Но тот уже вскочил сам. Он безошибочно определил, что самый опасный боец здесь – Диймар. Пинком оттолкнул белого волка и отшвырнул Арноху. Тот рухнул на снег и больше не шевелился. Ликантроп прыгнул на Диймара. Пробился через «восьмерки», описываемые шестом, как через трухлявый забор… Мальчишка выпустил оружие. Секунда – и ужасные клыки монстра сомкнутся где-то в области его лица или горла. Но Диймар не потерял обычного хладнокровия. Его ладони вдруг вспыхнули пламенем, и парень влепил ликантропу с двух сторон две пощечины. Громкий визг разнесся над холмом, запахло паленой шерстью.
Если снова подсечь Григория сбоку, то удастся его опрокинуть и… стреножить как-нибудь, что ли. Карина краем глаза заметила мелькнувшую рядом белую шкуру Митьки и приготовилась атаковать.
Но не успела.
Поток воды, целый потоп накрыл поле их дурной битвы. Ледяные струи хлынули по волосам за шиворот, залились даже в ботинки. Что еще за напасть?
– Твой отец был прав, ты ни на что не годишься! – Высокий пронзительный голос Клариссы перекрыл шум драки.
А, ну конечно, о ней-то как раз забыли. Интересно, где она Люську потеряла?
Зябко, но все равно красиво кутаясь в элегантное пальто, Клара обозревала мокрых и уже начинающих замерзать драчунов. Декабрь все же, как ни крути, – декабрь, даже европейский.
– Г-госпожа знаккер Радова, – выдавил Диймар, – вы действительно уже не…
– В заключении? Как видишь, я вернула себе свободу, – усмехнулась та. – С тобой, стадиент Шепот, я еще поговорю. И на этот раз разговор у меня не будет коротким. Ты, – обратилась она к скорчившемуся, прячущему лицо в ладонях-лапищах Григорию, – уберешься с моих глаз, чтобы я тебя больше не видела. И папаше передай, что такую помощь я расцениваю как диверсию. А ты, племяшечка, – она взглянула на шмыгающую носом Карину и не смогла скрыть удовольствия от увиденного, – хватит, нагулялась. Пора домой.
Вот уж фиг. В Дхорж она больше ни ногой. Лучше тут замерзнет. А если тетка применит силу, то и Карина без боя не сдастся.
