взглядом.
– Он ждет! – прошептал семинарист. Повысил голос: – Три-Три, давай за ним!
Буер неохотно развернулся, опасно накренился и пошел под углом к ветру, забирая влево от первоначального направления. Зверь словно ждал этого: сорвался с места и легко засеменил впереди, набирая скорость по мере разгона буера. Мут казался куда более разумным, чем в момент, когда бандиты выпустили его из клетки. Хотя, наверное, это был не совсем разум – он всего лишь выполнял желания своей хозяйки. Но эти тонкости не имели значения, если зверь выполнит свою главную функцию – приведет спасение к маленькой группке, затерявшейся во льдах среди растущих сугробов черного снега.
– Смотрите! Вот они! – Тридцать Третий указал вперед, где возник крохотный трепещущий огонек.
Огонек рос и наконец превратился в небольшой костер, у которого грелись прижавшиеся друг к другу человеческие фигурки. Семинарист ощутил невероятное облегчение и приступ такой радости, что перемахнул через борт и побежал, обгоняя замедляющий ход буер. Сбил с ног поднявшегося Герцога, обнял старика так, что треснули кости, прижал к себе хрупкую Пророчицу. И тут же испытал неловкость от собственной несдержанности. Потом присел, грея руки над костерком из обломков шхуны и кусочков битума, горящей в шипящей от снега железной миске.
– Мы уж думали, вас не дождемся! – сказал старик.
– За себя говори, – усмехнулся Герцог. – Пророчица ведь сказала, что мут приведет помощь!
– Мало ли, что она сказала, – проворчал старик. – Мала еще больно…
Он уже трясся от холода, не спасал даже парус, в слои которого он зябко кутался.
Через минуту Книжник с Герцогом и Зигфридом уже подталкивали буер, чтобы разогнать потяжелевшую шлюпку на полозьях, вязнущих в черном снегу. И еще показалось: проклятый снег начал разъедать лед, быстро превращая его в бурую жижу.
– Гони, Три-Три! – кричал Книжник. – Гони на полную!
Разогнать буер удалось лишь идя попутным ветром. Они уже не управляли этим несущимся снарядом – лишь полагались на ветер, который рано или поздно выведет к суше.
А лед уже заметно истончился и начал шипеть и испаряться под этим странным снегом. Со всех сторон доносился треск оглушительных звуков, напоминавших звон лопнувшей струны. Теперь спасала только скорость – лед за кормой трескался и уходил под воду. Еще немного – и полозья провалятся, остановив буер. Такая перспектива не радовала: простреленная и пробитая во многих местах шлюпка вряд ли могла служить спасением на открытой воде.
И они неслись под этим упорно дувшим ветром, не обращая внимания на болезненные уколы черных снежинок, от ледяного ветра онемели лица, покрытые черными кляксами растаявших снежинок. И когда от сильного удара все полетели на дно шлюпки и, хрустнув, сломалась мачта, Книжник решил, что лед таки, не выдержал.
Шатаясь, он поднялся на ноги, ожидая увидеть худшее. И не поверил глазам.
Снег прекратился – внезапно, оставив порхать в воздухе отдельные черные «сюрикены» гигантских снежинок. Лед за кормой превратился в смешанное с водой крошево. Полозья увязли глубоко в темной воде. Но шлюпка и не собиралась тонуть. Она застыла, уткнувшись в пологий песчаный берег.
– Коса Смерти… – проговорил Герцог.
Книжник соскочил на песок – и тут же под ногами что-то ощутимо хрустнуло. Под сдвинутым подошвой ботинка слоем песка показалась треснувшая поверхность пожелтевшего черепа. И всюду, насколько хватало глаз, из песка торчали обломки костей, черепов. Но удивляло не это, а то, что черный снег, похоже, миновал этот берег – песок был совершенно сух.
Не успели остальные выбраться на берег, как откуда-то показались невысокие тщедушные фигуры в легких, не по погоде серых накидках. Они приближались опасливо, бочком. Но при этом – широким полукругом, как бы окружая пришельцев. Они походили на людей – только выглядели дико изможденными, как узники лагерей смерти.
– Чахлики, – нервно произнес Герцог.
– Какие-то дохлые, – с некоторой жалостью решил Книжник. – Как такие выжили в этом климате?
– Они опасны? – быстро спросил Зигфрид.
В отличие от друга, он не испытывал иллюзий по поводу внешнего вида. Опыт воина подсказывал: враг может использовать хитрость, притворяться слабым, входить в доверие, внушать жалость – и все ради одной-единственной цели.
Прикончить тебя.
– Кто его знает, – неуверенно пробормотал Герцог. – Я не знаю никого, кто с ними общался. По крайне мере, среди живых…
– Звучит обнадеживающе, – сказал Книжник. – Ладно, я поговорю с ними.
Он сделал шаг вперед, демонстративно подняв руки. Сказал:
– Мы случайно оказались на вашей земле. Но мы пришли с миром…
Слова застряли в горле – парень ощутил, как некая сила давит с неба, заставляя встать на колени.
