пространства, или выпирая пиками ближе к точке внимания, если приоритет информации повышался.
— Капитан! — слева всплыла видео-картинка Ефима Сергеевича, заведующего исследовательской технологической секцией корабля. — Нужно возвращать сбойный РОКОМ с черной стороны Япета, а то потеряем.
— Не разобрались, что выводит их из строя?
— Пока нет, — покачал головой главный инженер по исследованиям. — Есть подозрение на какое-то излучение. Хотя это может быть что угодно, так как сбои начинают накапливаться и регистрироваться в системах сцепления макрочастиц аморфного материала поверхности РОКОМов, механизм чего нам пока не понятен. Разбираемся.
— Добро, — кивнул капитан. — Свой план по сбору материалов РОКОМ выполнил?
— Нет. Еще надо часов шесть. Но если оставить его там — думаю, его остатки нам уже будут не особо нужны. Расчеты показывают, что он просто распадется — деструктивные изменения пойдут по нарастающей. Я отправлю замену. Тем более, надо кое-что опробовать.
— Хорошо, Ефим Сергеевич. Меняйте план работ на свое усмотрение.
Инженер пропал, но тут же появился их главглаз, отвечающий за системы защиты корабля, сокрытия его излучения, наблюдения.
— Да, Петр? — капитан корабля покосился на мужчину. Тот как-то не похоже на себя мялся, не решаясь начать разговор.
— Капитан, тут что-то непонятное. Не пойму, то ли у меня с головой не в порядке, хоть УНИК и говорит об обратном. То ли глюки и у нашего БУНИКа тоже.
Капитан слегка приподнял бровь.
— Не думаю, что наш ИИ способен сойти с ума. Что случилось?
— Ну, вот в общем. Сами посмотрите… — Перед капитаном появилось изображение Сатурна. Камера вдруг уехала немного в сторону и стала приближать черноту. Ближе, ближе, ближе… Спустя какое-то время появилось… — В общем, — продолжил Петр, — БУНИК через телескоп делал очередные фотографии окружающего пространства по заложенной программе исследований, вернее, во время его тестирования перед работой, когда наткнулся на это…
На фоне космоса, освещенный отраженным светом, в вакууме висел зеленый веселый коврик, на котором в странной задумчивости сидел старик в восточном антураже — золотой (парчовый, наверное) халат, небольшая чалма на голове с пером, хм… кажется, павлина. И смотрел он на Сатурн. Периодически старик вдыхал дым кальяна, стоящего у ноги, и выпускал его в сторону планеты.
— Это в реальном режиме времени?
— Да.
— Пишется?
— Естественно. Что будем делать, капитан?
Игорь Анатольевич немного подумал. И через мгновение рядом всплыла голова Светланы Орловой — главврача корабля.
— Да, Игорь Анатольевич? — спросила она.
— Сколько времени займет полная проверка воздуха корабля на наличие галлюциногенов?
— Что-то случилось? — удивилась главврач.
Капитан перекинул ей наблюдаемую картинку.
— Пять минут, — ответила Светлана. — Хотя это бесполезно. Если мы все видим одно и то же, значит, ищите сломы в технике.
— Тут все нормально, — вмешался главглаз и недовольно фыркнул. — Я уже сто раз все перепроверил.
— Значит, проверьте в сто первый раз, — сказал капитан и резко замолчал. Старик на ковре вроде как встрепенулся и повернул голову в их сторону. Затем встал, слегка поклонился, дотронувшись рукой до своего лба, потом сердца. — Вы тоже видели, как он поздоровался с нами?
— Да.
— Угу.
— Ну, тогда… — капитан вскинул ладонь к голове и отсалютовал.
— К пустой голове… — начал главглаз, но был перебит капитаном:
— Отстань, мы полувоенная структура…
Внезапно старик пропал. Все вздохнули то ли облегченно, то ли разочарованно.
— Вот и все… кажется…
— Капитан! — Петр перекинул новое изображение.
Прямо с экрана на них смотрел глаз. Огромный глаз, занимающий всю область восприятия. Вот он моргнул, пошел в сторону и его место занял второй глаз.
— Откуда это?
— С камеры на обшивке корабля, — главглаз смотрел куда-то в сторону. — А вот пересекающийся вид с другой камеры.
