ее не всю, но даже эта часть будоражила сознание.
Чувствовалось, что, на первый взгляд, хаотичное переплетение символов из различных культур, от шумеро-аккада и до буддизма, все же имеет какую- то структуру. Но какую? И действительно ли они означают то же, что и в моем мире?
– Хм, а неплохо нарисовала. Хотя и немного неточно.
Внезапно раздавшийся за спиной мужской голос вернул меня в реальность. Я резко, испуганно обернулась и увидела Калионга.
На этот раз огненный бог был одет почти по-восточному, в расшитую безрукавку и атласные шаровары цвета спекшейся крови. Его рубиновые волосы были рассыпаны по широким рельефным плечам. Красив, очень красив, в этом ему не откажешь.
С последними мыслями надменные губы Калионга дрогнули в одобрительной улыбке, а медальон на груди потеплел. Разом вспомнив, что моя голова для бога как открытая книга, я смущенно потупилась и пробормотала:
– Извините.
– Не извиняйся, мне твоя реакция понравилась, – снисходительно сообщил тот. – Как и твой интерес. Пожалуй, я даже не против, чтобы ты написала обо мне монографию.
Я нервно сглотнула. Вот же! И вроде как величайшее разрешение получила, и в то же время попробуй что-то напутать! Характер у Калионга тяжелый. Что не так – потом костей не соберешь…
Огненный бог поморщился.
– Брось, девочка, я вполне способен понять, нарочно ты что-то делаешь или случайно.
Ах да, он же мысли читает! Мысли… которые надо учиться держать под контролем! Привыкать к подобным визитам и радоваться, что теперь есть возможность у первоисточника узнать подробности его божественной метки. Что я и сделала, попросив:
– А вы не покажете, где я ошиблась?
– Вот. – Калионг указал на несколько символов в верхней части листка. А потом провел рукой, и на бумаге вместо моих каракулей возникло полное, законченное изображение.
– Ого! Спасибо! – выдохнула я и пробормотала: – Теперь бы разобраться во всем этом.
– Ничего сложного, – откликнулся Калионг. – Каждая Божественная печать передает лик бога. Но у многих богов нет материальной формы, которую человек мог бы, узрев, распознать. Поэтому дается развернутое описание. Надпись означает полное имя бога, а картинки-символы – подчиненные ему стихии, силу и возможные способы влияния.
«Целая биография», – мысленно сравнила я.
– Можно и так сказать, – усмехнулся Калионг.
Я задумчиво взглянула на свое запястье.
– А Шер, получается…
– Да, – подтвердил догадку он. – Ашшарисс двулика, поэтому в этом плане ей проще. Истинная суть передается анималистичным изображением. Ну и для вас, жрецов, легче. Обычный браслет куда проще надеть, чем поставить печать.
– Ардан говорил, это был сильный удар, – повспоминала я.
– Да, для физического тела касание бога в истинном обличье может оказаться не слишком приятным. – Калионг кивнул. – Тем более Арданэллир находился в таком состоянии, что мне было не до церемоний. После пришлось его сразу к жизни возвращать.
– Он умирал? – Я охнула. – Как? Почему?
Меня наградили новой снисходительной полуулыбкой.
– О, это занятная история. Что бы ни говорила Шер, я не столь безучастен к событиям в мире смертных. Особо интересные моменты мое внимание привлекают. Собственно, Арданэллир в одном таком принимал активное участие.
– И какое? – не скрывая неподдельного интереса, уточнила я.
– Он в одиночку проводил зачистку на границе Туманного и Сумеречного королевств. В то время сильный маг Ларициус Бэркаф решил слегка подвинуть границы сумеречников. И, надо сказать, ему это практически удалось. Он даже занял достаточно выгодную позицию в укрепленном форте. Великолепная защита и сотни воинов гарантировали ему время на создание одного очень мощного заклинания. Сильнейшие маги Сумеречного королевства собрались, чтобы пробить охранный купол, вот только по расчетам переместить внутрь периметра получалось лишь одного. Тогда они обратились к дэйнатарам за союзной помощью, и те предоставили им своего бойца. Угадай, кто это был?
Я даже гадать не стала, просто выдохнула:
– Безумец.
– Отнюдь, – опровергнул мое утверждение бог. – Шаг, конечно, отчаянно рискованный, но Арданэллир действительно лучший воин. И со своей задачей справился. Правда, ему пришлось пробиваться через полчища людей, а после лицом к лицу встретиться с Ларициусом. Знатный был бой.
Калионг на мгновение замолчал, предаваясь приятным воспоминаниям. Н-да, все мужчины одинаковы: лишь бы посмотреть, как народ друг другу морды
