– Мы оторвали опору и увидели!
– Это ценная вещь!
– Дай нам награду!
Перед Пахивиром покоилась находка птеров – несимпатичный на вид металлический диск.
Величиной он был примерно с автомобильную покрышку. И так же, как покрышка, имел насечное рифление по ободу. В центре загадочного диска посверкивала многоугольная вставка из блестящего голубовато-белого металла.
Если бы не велосипедная тонкость рифленого обода, я бы и сказал, что это колесо от какого-то экзотического лунохода.
Свои объяснения Сис и другие птеры сопровождали обильной жестикуляцией шестью верхними конечностями. Эмоции зашкаливали. Это было мне непонятно: ну нашли вы колесо с блестящей вставкой… Подумаешь! Чего так нервничать?
Однако и на Пахивира явление «велосипедного колеса» произвело заметное эмоциональное воздействие. Скажем, значительно большее, чем визит всей нашей компании.
Гусеница привстала на своем топчане (во всем продолжении разговора с нами Паша спокойно полеживал). Ободки вокруг глаз инопланетянина почернели, зрачки – удивительные, крестообразные – напротив, стали ярко-желтыми, буквально запылали внутренним огнем. Ворс на спине и на лапах встал дыбом, а рожки взволнованно затрепетали.
– Глупцы… Глупцы! Зачем вы вообще прикасались к нему? Зачем?! И, главное, ради чего вы принесли это в наш дом?! В наш общий дом?!
– Но мы всегда так делаем! – оправдывался Сис. – Мы ведь приносим сюда куски земных кораблей!
Но Пахивир не желал слушать оправданий.
– Немедленно отнесите это туда, откуда взяли! Пока я не приказал казнить вас! – повелел он.
Но было поздно пить боржоми…
В центре диска открылось небольшое отверстие, и в нем замигал крошечный зеленый огонек.
Стоило произойти этому – совершенно безобидному, по моему скромному мнению, – событию, как внезапно раскаркался бортовой компьютер моего скафандра.
– Внимание! Угроза категории А! Вы контактируете со смертельно опасным объектом! Немедленно прервите контакт и удалитесь на безопасное расстояние!
– Командир, что происходит? – спросил я у Чудова, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно. – У меня скафандр про какую-то смертельную угрозу говорит…
– Еще бы не говорил, – с веселым злорадством отозвался Чудов. – Эти идиоты раскопали кусок Тунгусского механоида. И не просто какой-то там кусок, а один из его разведывательных ботов.
– Так что, бежим? Или стреляем? – вклинился Тополь, Капитан Всегда Готов.
– Стреляем. Но предоставьте это мне, – сказал Чудов.
С этими словами он переставил режим стрельбы своего ракетомета «Штурм» в положение КУ – «Кинетический удар». Подошел к железному диску и, уперев дульный срез точно в зеленый огонек, нажал на спуск.
Выброшенная из оружия ракета не взорвалась, как и было запрограммировано Чудовым, но пробила корпус разведбота насквозь. И, как понял я без лишних объяснений, заставила заткнуться его передатчик.
«А вдруг и правда поможет?» – подумал я с надеждой.
Пока всё это происходило, Пахивир, вдруг преобразившийся из половой тряпки в деловую колбасу, орал на птеров благим матом, разбрызгивая флюоресцирующую лиловую слюну. Ну а вся пятерка крылатых птеров рассыпалась в сожалениях, беспорядочно тарахтя крыльями.
Программа-переводчик откровенно буксовала, но всё же выплевывала обрывки фраз, совершенно, впрочем, бессистемно.
Короче, из-за этого бардака я пропустил следующий приказ Чудова. И, поскольку я продолжал стоять пень пнем, таращась на дымящиеся обломки расстрелянного бота, то Тополю пришлось буквально взять меня за шиворот и потащить в сторону выхода. Ибо именно таким и был приказ Чудова: ретироваться!
Чудов, Капелли и Зимин, будучи опытными космодесантниками, с быстротой гончих летели по коридору.
Мы с Тополем едва поспевали. Хотя наши силовые пояса тоже были включены, навыков нам категорически не хватало. Мы то и дело путались в лианах, спотыкались о комингсы, бились головами о заросшие орхидеями ветви…
Вдруг Чудов резко остановился и, выхватив из набедренных ножен страховидный десантный нож, остервенело атаковал растительность на левой стене коридора.
«Предохранители перегорели? Или просто пробило на псих? – подумал я. – Что же, бывает…»
Нож командира споро вырезал в растительном мате проем в рост человека. Залитая густым млечным соком тропических растений, показалась стандартная гермодверь с штурвалом-задрайкой и надписью на русском: «РАДИОРУБКА».
