Фазовый переход. Том 2. «Миттельшпиль»

l:href="#n135" type="note">[135]. И с долей раздражения посмотрел на своего тоже бывшего «партнёра» и нынешнего стража, исполняющего заодно функции дворецкого. Он не любил, чтобы ему мешали. Хотя раньше, когда Арчибальд был для него загадочным и всемогущим представителем сил «не от мира сего», он ни за что не позволил бы изъявить даже подобие неудовольствия какими угодно словами и действиями этого человека.

А вот последнее время Сарториус с большим, но до поры тщательно скрываемым удивлением наблюдал за превращением мистера Боулнойза из соразмерной с собой фигуры в довольно-таки примитивную личность. Уж как-то не похож был всемогущий повелитель (или кукловод) «Хантер-клуба» – организации, перед которой моментами робел и сам Сарториус, – на нынешнего, словно бы без всякого энтузиазма играющего роль себя-прежнего.

Однако относил он эти изменения не к подмене одного человека другим, «двойником» или неким «големом», а всего лишь к тому, что, попав под воздействие таких сверхличностей, как Воронцов, Ляхов, Ньюмен и Грин, мистер Боулнойз просто сломался. Почти как сам Магнус Теофил.

Сарториус разбирался в людях более чем великолепно, иначе он никогда не стал бы тем, кем являлся до последнего времени. Не смог бы создать сразу в двух реальностях мощные, по влиятельности едва ли не превосходящие «Хантер-клуб» организации: «Клуб искателей странного» и «Общество озабоченных гуманистов». Да, пожалуй, по влиятельности в пределах североатлантического истеблишмента они «хантеров» превосходили, только – не владели его мистическими технологиями.

Поэтому он сразу поверил, что люди, внепространственным образом появившиеся на его острове и сразу загнавшие его в безвыходный тупик, – сильнее и могущественнее и его самого, и Боулнойза. Это было видно по поведению «охотника»: как он в присутствии гостей сник и потерял девяносто процентов своей самоуверенности и, не будем стесняться этого слова, харизмы.

Сам Магнус Теофил исходящую от гостей силу тоже немедленно ощутил. Настолько, что ему и в голову не пришло даже просто спорить с ними, выторговывать какие-то преференции для себя и своей «всемирной корпорации».

Но вот что случилось с Боулнойзом? Или, если уж верить в разные потусторонности, сила характера и просто Сила вручались ему истинными хозяевами как оружие заступающему на пост часовому? Только тогда он становился чуть ли не «царём и богом в зоне действительного огня», мог без суда и следствия застрелить любого за нарушение, в обычных обстоятельствах не тянущее и на умеренный штраф.

А стоит это оружие и эти права у него изъять с помощью магической (опять же) формулы «Пост сдал – пост принял» – и снова станет он самым обычным, иногда даже заслуживающим жалости подневольным человечком.

Что-то такое с вице-президентом «хантерского клуба» и произошло.

А вот первые гости, Вадим и Дмитрий, вели себя легко, раскованно, бесцеремонно, если угрожали страшными карами и самой смертью, то очень по-светски, с умеренной дозой юмора даже. И выглядело всё это, как если бы два взрослых, сильных парня проводили воспитательную работу с хулиганистым недорослем, на которого и обычный подзатыльник тратить незачем. Сам всё поймёт и дружкам раз навсегда закажет неправильно поступать. Хотя бы – в этом районе. Границы района тоже были определены вполне доходчиво.

Потом они ушли, но через несколько дней явились другие. И Сарториус понял, что эти стоят гораздо выше в иерархии представляемой ими организации. Чувствовалось это сразу и никаких дополнительных объяснений не требовало. И говорили предельно жёстко, предъявив такие документы, что «Властелин мира» фактически и скоропостижно скончался от обширного инфаркта, который давно и терпеливо ждал своего часа.

Но умереть окончательно Сарториусу не дали эти же господа, назвавшиеся английскими именами, и даже с рыцарскими приставками. И умереть не дали, и пообещали омоложение и долгую-долгую, по его нынешним меркам – практически вечную жизнь.

Господа Ньюмен и Грин за предложенные блага потребовали не как Мефистофель бессмертную душу, а всего лишь искреннюю, честную и с приложением всех сил (которых уже начало заметно прибавляться) помощь в переустройстве существующего на Земле политического и финансового миропорядка.

Сам Сарториус спешил возродить на планете новое средневековье и неофеодализм, да ещё и успеть пожить при этом строе. «Таинственные незнакомцы»[136] собирались учинить нечто другое, но быстрый умом магнат в мгновенном озарении тут же сообразил, что конечный результат их проекта будет не слишком отличаться от его собственных планов.

Последние дни он в основном занимался исполнением полученных от Ньюмена и Грина инструкций, касающихся, так сказать, приведения в «полную боевую готовность» всех подконтрольных Сарториусу и его «Системе» структур в США и за их пределами. Нужно было сделать так, чтобы приказы, которые начнут поступать вскоре, исполнялись мгновенно и без всяких ненужных вопросов. Какими бы дикими эти приказы и распоряжения ни казались исполнителям – людям отнюдь не последним в этом мире. Причём им было нужно дать понять, что любые попытки саботажа или просто промедления закончатся настолько плохо, что и самого закоренелого негодяя и подонка оторопь возьмёт.

Проще говоря, все зависимые от Сарториуса персоны должны превратиться в енотов из рассказа Каттнера про хогбенов. Там эти еноты, должным образом загипнотизированные, сами приходят на полянку, приносят с собой дрова, разжигают костер, сами с себя сдирают шкуры и помогают друг другу