Данное самой себе обещание чесалось. Хотелось действовать. Причем немедленно. Скорее бы рассказать обо всем Вилене. То-то она обрадуется. Вот только сперва следовало отыскать дорогу обратно.
Обитатели Туманного Дола не спешили навстречу незнакомой элементали. Они даже выйти из белой дымки не пожелали, и только свечение глаз обозначало их присутствие поблизости. Я вздохнула и посмотрела на волчонка. Наигравшись с хвостиком, он с сосредоточенным видом вылизывал шерстку. Малыша совершенно не волновало, что совсем рядом, в тумане, притаилась нежить.
Вздохнув, опустилась на мокрую траву. К чему тратить силы, мчаться куда-то вслепую, если не знаешь, для чего бежишь? Это место так отличалось от Пылающего леса! Магия, пронизывающая Туманный Дол, наполняла его умиротворением. Пребывание в Цитадели оказалось настолько суматошным, что я начала скучать по одиночеству. Как же мне не хватало единения с природой, когда можно замереть и слышать, чувствовать, растворяясь без остатка в окружающем мире…
Осознание допущенной ошибки пришло внезапно. Я рассмеялась и вскочила на ноги. Ответ оказался таким простым! Впервые я доверилась фактам, слушала голос разума, а не сердца, и чуть было не пропустила очевидное. Я сочла, что Туманный Дол направил ко мне исключительно мёртвых, но и живые создания также находились поблизости. Зациклившись на нежити, я упустила важное — Дол не делал различия между своими детьми. Возрожденные являлись такой же частью этого мира, как и живые. Странная, непонятная моему рассудку гармония, но она все же существовала. Некоторые вещи не удаётся полюбить сердцем, но их можно принять.
Глава 13
ЗАГАДКИ И ОТВЕТЫ
Иллюзия растаяла внезапно. Только я смотрела вдаль, пытаясь разглядеть в тумане нежить, как в следующее мгновение поняла, что изучаю ствол дерева. Крепкий такой, в обхват как две меня. Тут-то и пришлось расстаться с ещё одним заблуждением. Я полагала, что во время погони за волчонком меня вело исключительно внутреннее чутье, а оказалось, Туманный Дол направлял незадачливую целительницу, любящую побегать вслепую.
Прижав руки к груди, я еле слышно выдохнула:
— Спасибо… Я усвоила урок…
Волчонок поздравил меня громким тявканьем, лизнул руку и неспешно потрусил к высокому дереву, расколотому молнией до самого основания. Таких деревьев я прежде не встречала. Одна его половина сохранила жизнь, ветви усыпали мелкие коричневато-зеленые листочки, зато вторая почернела, обуглилась, но от неё всё ещё веяло силой. Я приложила руку к стволу и тут же отдернула. Темная кора была такой холодной, что пальцы свела болезненная судорога. Тихо всхлипнув, начала энергично растирать пострадавшую конечность.
Вот вечно так! Все мне надо пощупать, обнюхать, попробовать на вкус. Нимфеи любопытны от природы, но Рей-Тар утверждал, что у меня особая способность проявлять любознательность там, где не надо. После очередной отповеди я предложила ему составить список того, чем нимфеям интересоваться не следует, но друид не согласился, проворчав, что попади мне такой список в руки, я бы обязательно сочла его руководством к действию.
Волчонок занервничал, принялся метаться и обнюхивать землю. Я собиралась отвернуться, чтобы не смущать малыша, но меня ухватили за штанину зубами и настойчиво потянули к небольшому пригорку, возвышавшемуся неподалеку от полуживого дерева.
— Да поняла уже, поняла. И незачем чужую одежду портить, — проворчала я, с подозрением осматривая едва приметный, поросший травой холмик.
Присев рядом, волчонок выжидательно посмотрел на меня. Я развела руками в ответ, давая понять, что не отказалась бы от подсказки. Всё-таки чтение эмоций и мыслей далеко не одно и то же. Я чувствовала, что волчонку безумно хотелось, чтобы я что-то сделала, оставалось понять, что. Устав от моей недогадливости, белохвостый встряхнул головой и принялся рыть перед собой землю.
Сначала я прощупала предполагаемое место раскопок на предмет сюрпризов и, только убедившись в отсутствии нежити, опустилась на колени. Копать мне не пришлось вовсе. Стоило раздвинуть траву, как я обнаружила торчащий из земли обломок ветки, такой же темной, как и ствол расколотого надвое дерева. Волчонок боднул меня лбом в бок, подталкивая к находке. Я повела пальцами над ветвью и, почувствовав уже знакомую магию, покачала головой:
— Прости, малыш, но я не смогу к ней прикоснуться.
Волчонок приподнял голову и громко завыл. Мой отказ в самом деле его расстроил! Осторожно, буквально кончиком ногтя, я дотронулась до находки и тут же отдернула руку. Казалось, леденящий холод заморозил не только пальцы, но проник под кожу, добрался до сердца. Обломок ветви мертвой части дерева хранил запретную для меня магию.
— Никак, — выдохнула я, как только холод отступил. — Слушай, а тебе очень нужна эта ветка? Давай-ка я лучше тебе другую найду?
