Виктор максимально упрощённо рассказал свою историю. Выжил при налёте. Нашёл девушек. Обещал отвести их обратно. Третий день идут по бездорожью. Везде хаос и трупы. Пока он говорил, с кухни вышел один из обедавших и уселся на стуле напротив Виктора, внимательно его слушая. Это был крепкий мужчина лет сорока с проседью в тёмных волосах.
– Расскажи нам про военных Красноармейска, – велел он, когда Виктор закончил свой рассказ.
Не зная, в каких отношениях находятся встреченные им солдаты с военным правительством Красноармейска, Виктор очень осторожно ответил на этот вопрос. Описал лишь, что видел заставы на дорогах, видел грузовик с вооруженными людьми и один БТР. Рассказал, что видел, как жителей ближайших деревень силой увозят в Красноармейск. Достал из кармана подаренную ему Ромкой листовку и также показал.
– Как думаешь, он? – поинтересовался у снайпера крепыш.
– Трудно сказать. Но по описанию вроде похож.
На Виктора накатила паника. Он прокручивал в голове варианты действий и всё отчётливей понимал, что сбежать ему не удастся, как не удастся и справиться с этими двоими крепкими сильными бойцами.
– На кого похож? – небрежно поинтересовался парень, сам же внутренне сжавшись.
Седой военный улыбнулся и поведал:
– Мы тут постоянно осуществляем радиоперехват сообщений. Единой страны больше нет, вместе с ней канула в Лету единая армия и полиция. Всё перемешалось, разбилось на отдельные посёлки и районы со своими отрядами самообороны. И потому нам хочется понять, что представляют из себя наши соседи. Что «красноармейские» сильны, это понятно. Но чего от них ждать – друзья это или враги? Как будто нам проблем с «зубачёвской» группировкой не хватало…
Виктор достаточно изучил карту, чтобы сообразить, что речь идёт о районе Зубачёво в северной части Сергиева Посада. Именно в том районе на карте имелось множество крупных воинских частей.
– А кто вы сами? – рискнул поинтересоваться Виктор.
– Мы – выжившие из Хотьковской сапёрной бригады и присоединившиеся к нам военные из соседней части связистов. Ну и часть полицейских на нашей стороне. Руководит нами полковник Стрешов, бывший омоновец, он сейчас пошёл с бойцами к Троице-Сергиевой лавре. Стрешов нас спас в первый день вторжения – его ребята ценой своих жизней отвлекли треугольные корабли от наших горящих казарм. С севера в городе «зубачёвские» – городская полиция, военные из мотострелковой части, охранники тюрьмы и несколько сотен уголовников, которых эти идиоты зачем-то выпустили. Сегодня должны были состояться наши переговоры с «зубачёвскими» по поводу объединения. Но, судя по перестрелке со стороны Лавры, что-то пошло не так. Там даже танки стреляли, а у нас нет своей бронетехники. «Зубачёвских» гораздо больше, и они лучше вооружены. Поэтому мы ищем союзников и смотрим на «красноармейских». От них приезжал эмиссар. Надавал нам кучу листовок – таких же, как ты принёс. Но ничего конкретного не обещал – ни оружия, ни военной поддержки…
– Бандиты они, – не выдержал Виктор и рассказал про происшествие на мосту и в деревне Лычево.
Его слушали, не перебивая. Потом «снайпер» отвёл «седого» в сторону, и они о чём-то пошептались вдвоём. Когда они вернулись, «седой» сказал:
– Тебя ищут, парень. Ты убил не просто какого-то безвестного насильника, а младшего сына самозваного «верховного главнокомандующего» Красноармейска. И он теперь не успокоится, пока не расправится с тобой максимально жестоким способом. Если я что-то понимаю в этой жизни, то наш начальник после провала переговоров с «зубачёвскими» теперь будет искать союза с «красноармейскими». А лучшего подарка им для демонстрации своей лояльности, чем твоя голова, трудно подыскать. Мне тебя жаль, парень…
При этих словах «седой» расстегнул кобуру и стал доставать пистолет. Виктор вскочил с дивана и, оттолкнув «снайпера», кинулся к выходу из комнаты. Но не успел – выбежавшие с кухни двое солдат жёстко повалили беглеца на пол и заломили руки за спину. «Седой» присел на корточки рядом и сказал:
– Балбес, я же помочь тебе хочу. Возьми нормальный пистолет. Это «Гюрза», пробивает бронежилет со ста метров. Патронов к нему, правда, ты хрен где найдёшь, но я дам тебе две обоймы – всё, что у меня самого есть. Отводи девчонок в их интернат и вали уже сегодня подальше от Сергиева Посада и Красноармейска. Боюсь, что уже к вечеру наш Стрешов будет искать тебя едва ли не с большим рвением, чем сами «красноармейские».
– Вот он, наш интернат! – с гордостью и теплотой в голосе указала Маргарита на далекое трёхэтажное здание за забором.
Они укрывались в подъезде дома рядом с отделением «Сбербанка», дожидаясь вышедших вперёд разведчиц. На противоположной стороне из-за кустов показалась Кристина, одна из разведчиц. Виктор осмотрел небо. Чисто. Он махнул девушке рукой, Кристина перебежала дорогу и тут же протянула Лизе какой-то мятый лист бумаги, при этом разведчица выглядела растерянной.
– Мы это и так предполагали, – спокойно проговорила Лиза и передала бумагу Виктору.
«Школа-интернат закрыта. В целях безопасности учащиеся переведены в Хотьковский Покровский женский монастырь по адресу: Московская область, Сергиево-Посадский район, город Хотьково, Кооперативная улица, дом 20. И.О. директора школы-интерната Ковалёва З. С.».
– Значит, директор погибла. Жаль, очень хороший была человек. Но мне всё равно нужно попасть внутрь интерната – там остались мои личные вещи, – проговорила Лиза.
Двери оказались запертыми, но Виктор по просьбе Лизы выломал их. Девушка велела подругам быстро собирать свои личные вещи из комнат, а Виктора
