плана можно с некоторыми оговорками считать выполненной.
Теперь предстояло разобраться с телефоном. Это оказалось на удивление просто – у одного из мертвецов на их пути из кармана торчал неповрежденный смартфон. Обнаружив работающую розетку в разграбленном книжном магазине, Виктор отослал девушек искать на книжных полках какие-нибудь полезные в сложившейся ситуации книги – справочники по медицине, подробные карты подмосковных городов и соседних регионов или справочники грибников. Сам же Виктор принялся возиться с телефоном, и уже через несколько минут телефон включился, и симка активировалась. Сеть обнаружилась, хотя сигнал оказался очень слабым. Почти сразу же пришло сообщение о пропущенном вызове от сестры и от Женьки Опарёва.
До сестры Виктор дозвонился со второй попытки. Ленку было не узнать – голос у неё оказался какой-то простуженный и отстраненный. Сестра сообщила, что лежит в инфекционном боксе в подвале госпиталя на территории воинской части в Щёлково вместе с дочерью и несколькими другими пациентами. Какая именно зараза к ним прицепилась, врачи пока не определили. Сама Ленка, а она являлась детским врачом по профессии, считала, что это какая-то очередная разновидность гриппа. Эпидемия началась два дня назад в переполненном людьми бомбоубежище и быстро распространилась, выйдя уже за пределы того подземелья. Состояние больных было тяжёлое, некоторые кашляли кровью. Никто, к счастью, не умер, но врачи сильно переживали, так как запасы антибиотиков подходили к концу.
Ещё Ленка сообщила, что у них возникла очень большая проблема с чистой водой, даже введены уже нормы выдачи воды – по два литра на человека в сутки на все нужды. Солдаты пытались доставлять машинами цистерны с водой из ближайшего озера, но сегодня одна из двух машин была уничтожена летающим охотником. Сестра не знала, найдётся ли ещё машина с цистерной и экипаж для неё, так как взрослых крепких мужиков сильно не хватало. Из личного состава воинской части в живых оставался в среднем лишь каждый пятый солдат. Причём раненых в воинской части практически не было – выстрел летающего охотника почти всегда означал смерть.
– А как твой муж? – поинтересовался Виктор.
Из последовавшего несколько сбивчивого рассказа сестры Виктор понял, что её муж Максим был жив и регулярно навещал жену и дочь. Напрямую сестра этого не сказала, но по недомолвкам и отдельным репликам парень догадался, что Максим опять сорвался и начал сильно пить. Причина нервного срыва оказалась понятна – офицер потерял почти всех бойцов в своей роте в самый первый день вторжения при попытке сбить треугольный корабль. Сейчас сестра говорила, что Максим был категорически против того задания, но ослушаться приказа командира части не мог. Также сестра сообщила, что Максим и другие офицеры организовывали автономное военное правительство Щёлково, которое собиралось существовать без оглядки на приказы из Москвы.
По словам сестры, приказы из столицы действительно поступали в последнее время странные и бессмысленные. Апофеозом маразма стал вчерашний приказ выдвигаться на бронетехнике к столице, оттянуть на себя и связать боем корабли пришельцев и разблокировать застрявших в московском метро гражданских.
– Это же приказ идти на верную смерть! – воскликнул Виктор.
– Вот именно, – подтвердила Ленка. – Щёлковский спецназ хотели заставить пожертвовать собой, чтобы те московские идиоты, которые набились в метро, словно селёдки в бочку, смогли выйти на поверхность.
В московском метро, по словам сестры, творился настоящий ад. Два миллиона человек шестой день в полной темноте, без воды и пищи сидели на станциях и в туннелях. Люди сходили с ума, убивали друг друга и пили кровь. Отчаявшиеся люди, несмотря на строжайший запрет, пытались выбраться наверх и погибали под пулями охранников. А если кому и удавалось прорваться наружу, те сразу же погибали от выстрелов инопланетян – летающие корабли очень плотно контролировали выходы со станций метро.
Людям в метро, безусловно, стоило посочувствовать. Однако с сестрой в этом вопросе Виктор оказался полностью солидарен – жертвовать последними боеспособными армейскими частями в этой самоубийственной атаке было просто глупо! Сколько бы подмосковные военные смогли продержаться против треугольных охотников? Минуту? Две минуты? Даже если бы на прибывших военных отвлеклись все висящие над Москвой треугольные корабли, сколько людей за эти две минуты успели бы выбраться на поверхность из метро? Наверняка даже меньше, чем погибших бы ради этой цели военных. Поэтому Максим и другие офицеры части отказались выполнять этот приказ – ведь они бы просто погибли без толку, обрекая при этом на смерть свои семьи.
Но щёлковские военные, прежде чем открыто выйти из подчинения Москве, сперва посовещались с другими подмосковными частями. Военные Черноголовки сразу отказались подчиняться Москве – им слишком далеко до столицы, они бы и до МКАД не доехали. Отказались части из Балашихи и Мытищ – у них там своих проблем хватало, шли местные разборки за власть, отсутствовало единое командование, командиры опасались предательства своих же сослуживцев. С городом Королевым связаться вообще не получилось, а у «ивантеевских» осталось слишком мало живой силы для прорыва к Москве…
Сестра рассказывала Виктору все эти ужасы, как вдруг пошёл параллельный вызов. Звонил Женька. Виктор извинился, вежливо попрощался с Ленкой и пожелал ей здоровья. Женька Опарёв обрадованно закричал в трубку:
– Привет! Смотрю, ты в сети появился. Я уж и не чаял тебя живым обнаружить. Где ты? Как твои дела?
Виктор описал ситуацию, не вдаваясь особо в подробности.
– Витька, извини, что не приехал тогда. Я честно направлялся к месту встречи, но решил сперва заглянуть по дороге в посёлок Левково, у меня там моя
