— Да как ты смеешь! — та шагнула к ней с явным намерением вцепиться в волосы.
— А ну прекратили спор! — резко оборвала их новая собеседница. Шагнув откуда-то из гущи леса, она направилась к все еще стоявшим без движения слуа.
— Ты почему мне рот затыкаешь?!
— Потому, Камилла, — язвительно ответили ей, — что именно я и Лидия были сегодня с Мрией у Калиновой реки. И когда она нас бросила, когда Милли ее позвала, не объяснив нам, в чем дело, то направилась Мрия именно к Великому Древу.
— Я это прекрасно знаю! Что с того?!
Женщины, до этого занимавшиеся разгребанием завалов, спасением раненых, замерли, с интересом прислушиваясь к спору.
— А то, что Великое Древо мертво, вы сами это видите. И выжить, находясь в нем, было нельзя.
По толпе женщин пошел ропот. То, что многие боялись сказать, было произнесено.
— И что дальше?! — гордо бросила в ответ Камилла. — Что с того?!
— То, что до побега моей дочери Мрия обучала меня себе на замену. А после ее побега других кандидатов не было. Так что, пока мы не выясним, что Мрия жива, — я за главную. Вопросы есть? — в голосе женщины проклюнулись угрожающие нотки.
Выдержать прямой взгляд Камилла не смогла: отвела глаза в сторону и вздохнула:
— Нет…
— Тогда занимайтесь завалами! А с Летисией мы сами в своей семье разберемся.
— Мрия говорила, что Летисия предала нас! — отчаянно выкрикнула Милли. Пожалуй, это была последняя попытка хоть как-то отстоять свое мнение. — А значит, ее должны судить все дриады!
— Если Мрия жива, — отрезала незнакомка. И повернулась к Дину: — Пошли… Тодора, найди остальных, хорошо?
Дерево, к которому подвели путешественников, выстояло после взрыва. Чуть накренилось, выдернув корни из земли, но при этом так и не упало, зацепившись кроной о соседние. Незнакомка осторожно коснулась ладонью морщинистой коры, и ствол раздвинулся, образовав проход внутрь:
— Заходите.
— А оно не рухнет? — опасливо уточнил Дин.
— Сразу не упало и сейчас выстоит, — отмахнулась проводница и в подтверждение своих слов первой шагнула внутрь.
Помещение, обнаружившееся внутри дерева, было вполне обширным. Тут поместились круглый стол, несколько стульев… и что самое странное, комната была совершенно не завалена из-за того, что дерево покосилось. Впрочем, объяснять, что к чему, женщина явно не собиралась. Шагнув к виднеющемуся в противоположной стене проходу, она отодвинула в сторону занавесь из лиан и показала:
— Там кровать, можешь положить Летти.
Когда Дин, уложив девушку на постель, вернулся обратно в комнату, Рэй сидел на стуле, задумчивым взглядом изучая хозяйку, расставлявшую на столе кружки.
— Самое удивительное, — меланхолично протянул мужчина, — что никто не спрашивает, ни почему девчонка не шевелится, ни что с ней… Я так понимаю, все всё прекрасно знают?
— Даже если так, что с того?! — бросила на него злой взгляд хозяйка.
— Да нет, — хмыкнул Рэйшер. — Просто интересно.
Стена раздвинулась, и на пороге появились две фигуры:
— Живка, Лидию я привела, а Дольшери нигде нет.
Дин, как раз изучавший взглядом обстановку, замер, уставившись на вошедших. А Рэй медленно встал и, опершись руками о стол, вкрадчиво поинтересовался:
— А при чем здесь Дольшери?!
— Она ее четвертая мать, между прочим! — нетерпеливо обронила уже знакомая Тодора. — И она должна знать, что с дочкой все в порядке.
— Четвертая? — голос Рэя буквально сочился ядом. — Дамы, а вы ничего не хотите рассказать ее брату?!.. Или его…
— И сыну! — влез в диалог Дин.
Женщины переглянулись и как-то разом помрачнели…
Скрывать что бы то ни было стало бесполезно: Великое Древо рухнуло, Мрия неизвестно где, а в комнате находятся двое весьма агрессивно настроенных слуа, забывших о том, что женщинам нельзя причинять вред. А уж на что способен злой слуа, все три женщины знали слишком хорошо — у Дольшери, несмотря на все старания Мрии, порой случались редкие вспышки возвращения прежней личности, и тогда справиться с нею не могли все три матери Летисии одновременно.
Впрочем, история, рассказанная сейчас Шерам, мало отличалась от той, что Мрия с полгода назад поведала Летти. Восемнадцать лет назад Живка
