длиной в многие мили. В нью-йоркскую гавань спешили корабли, неся драгоценный, исполненный надежд груз – груз благоговейно таращился на факел Свободы. Города росли и расползались, фабрики изрыгали в небо дым и амбиции. Войны не прекращались. Гимны воспевали славу нации. Люди были добры и красивы, сильны и честны, трудолюбивы и оптимистичны – а еще тщеславны, скупы, жадны, завистливы, принципиально невежественны и опасно забывчивы.
За свой восемьдесят один год Адди Проктор достаточно повидала в этой великолепной и бурной стране, такой невозможной от возможностей, и понимала, что бояться уже пора – потому что переломный момент достигнут. Страну наводнили призраки, и никто этого, кажется, не замечал. Люди плясали под взглядами мертвых из окон. Все это время человек в цилиндре копил свои силы. И теперь он шел в мир.
Хоть ее и предупреждали больше этого не делать, Адди отправилась в подвал и принялась рисовать мелом знаки на полу и бормотать молитвы, принося маленькие жертвы солью и кровью – то тут, то там: ритуалы, отгоняющие мертвых.
Она надеялась, что этого хватит.
Эврика
– Генри! – позвала Лин, идучи знакомой тропинкой вдоль болота под гигантскими испанскими вязами.
Генри и Луи сидели на дряхлом причале, нежась в солнечном золоте.
– Скорей, пока наши будильники не сработали, – напомнила Лин.
– Стой там, я сейчас! – прокричал Генри.
– Вечер добрый, мисс Лин! – подхватил Луи и помахал ей.
Солнце щедро купало его в лучах, и у Лин что-то забавно зашевелилось в животе, словно предупреждая, только о чем – непонятно.
– Все хорошие сны когда-нибудь кончаются, – сказал, подходя к ней, Генри, весь счастливый и розовый.
Они двинулись прочь по затененной тропинке.
– Что это у тебя на платье?
– Грязь, – Лин рывком вернулась в настоящее и потерла упрямое пятно.
– А, я думал, еще один эксперимент. Пепел какой-нибудь…
– Нет, но мне и правда нужна твоя помощь. Хочу посмотреть, смогу ли я разбудить тебя прямо изнутри сна.
Генри пожал плечами.
– Хорошо. Я за. Что мне нужно делать?
– Ничего, просто стой спокойно.
– Прям как моя музыкальная карьера…
– И оставь эти свои шуточки. Готов?
– Готов.
– Ага, значит, так… Генри, пора просыпаться! – сказала Лин.
Ничего не случилось.
– Генри, давай просыпайся! – повторила она уже громче.
– Ну, попробуй потормошить меня, что ли… – предложил Генри.
Лин схватила его за плечи и потрясла, сначала легонько, а потом уже более свирепо.
– Эй, полегче! А то проснусь с мозгами всмятку.
– Ха! – Лин сменила тактику и крепко ущипнула его.
– Ай! Это все еще наука или просто повод меня поколотить?
– Ну, прости, – смущенно сказала Лин и отступила, задумавшись. – Должен же быть какой-то способ…
– Может,
– Я не слишком внушаемая, – фыркнула Лин.
– Нет?
– Нет.
– На что спорим?
– Ни на что. Это просто факт.
Генри приподнял брови.
– Ну, давай проведем эксперимент? Ради науки?
– Ты только зря время потратишь, но хорошо, сделай милость.
– Ага! – Генри воздел руку, будто заправский колдун. – О, Лин Чань, мадам Кюри мира сновидений! – театрально взвыл он, едва сохраняя серьезное лицо. – Внемли мне! Воистину отпустил тебя сон! Ныне же пробудись!
