мертвое тысячелетие впереди.
Раздался новый взрыв, сильнее прежнего. Опять взвыла сирена. Все двенадцать зеленых огоньков на экране один за другим померкли — связь прервалась. Дивинус призвал на помощь Ноя, хотя и знал: теперь, когда наступил Конец, уже ничего не поделаешь. Как и предсказывал Дивинус, мир людей с оглушительным рокотом исчез во вспышке света.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ПОСЛЕ КОНЦА
Предрассудки обычно правят людьми при отсутствии достоверных знаний.
Море — это всё! Оно покрывает собою семь десятых земного шара. Дыхание его чисто, животворно. В его безбрежной пустыне человек не чувствует себя одиноким, ибо вокруг себя он ощущает биение жизни.
Выдержки из ДНЕВНИКА ПРЕЗИДЕНТА ЭЛАЙДЖИ УЭЙДА, первого президента Тринадцатого ковчега
[1 год п. к.] …по–прежнему нет связи с поверхностью, хотя мы тут, в темных глубинах океана, процветаем вопреки всем ожиданиям. Первым же делом мои товарищи–колонисты провели выборы. На этот раз обошлось без гонки и речей. Я даже не выставил свою кандидатуру, но собратья — основатели Тринадцатого ковчега избрали меня первым президентом. Это большая честь, которая одновременно возвышает и смиряет. Чувствую, что груз выживания колонии целиком на моих слабых плечах…
[4 год п. к.] …несмотря на непрекращающиеся попытки связаться с другими ковчегами: мы посылали радиосигналы, электронные сообщения и даже запустили беспилотный зонд — усилия успехом не увенчались, ответом была тишина. С зондом контакт был утрачен, едва он покинул желоб. Скорее всего, устройство погибло в аду, что бушует над морем, за пределами нашего подводного убежища. Выходит, мы сами по себе…
[7 год п. к.] …с прискорбием сообщаю, что один из наших колонистов, Клайд Донован, сошел с ума (многие из нас страдают от вынужденной изоляции). Он угнал субмарину, чтобы подняться на поверхность. Последнее, что мы услышали от него по радио, — это крик. Вопли Клайда, дикие, звериные, усиленные аппаратурой, потом еще долго преследовали меня в кошмарах. Уцелело ли что–то наверху? Сие — тайна, ответ на которую знает лишь Бог…
[15 год п. к.] …каждый день я вижу, что способно выдержать человечество, стойкость людей, изобретательность, готовность приспосабливаться к чрезвычайным обстоятельствам. Наши граждане работают не покладая рук, чтобы обеспечить колонию едой, водой и энергией, чтобы мы выжили. Но в то же время каждый день я вспоминаю, что мы сами себя обрекли. Вспоминаю о двух сторонах нашей натуры — созидательной и разрушительной. Какое начало в нас победит? Остается надеяться, что не последнее…
[23 год п. к.] …в колонии эпидемия. Наши ряды сократились вдвое. Бич унес и мою супругу Веду, с которой мы прожили в браке тридцать восемь лет. Слава богу, дочери живы, хоть и скорбят по матери. Проклятье, мы все скорбим! Похожая на оспу, болезнь начинается с лихорадки и сыпи, а заканчивается обширными внутренними кровотечениями. Врачи прежде с подобным не сталкивались. Говорят, мутация. Я ввел карантин, но вряд ли он поможет сдержать эпидемию. Тем временем у нас зародился новый религиозный культ — возможно, тому способствовали вирус или изоляция. А может, и то и другое. Сектанты облачаются в красные мантии и называют себя Церковью Морского Оракула…
[36 год п. к.] …порой мне снится прежний мир. Будто я снова ребенок и возвращаюсь на семейную ферму в Талсе. Эти образы из памяти не вытравить: высокая трава, такая яркая, что больно смотреть, кругом все дышит жизнью, рощи деревьев, стаи птиц, животные — хищные, травоядные, рои насекомых… Нежно дует в лицо весенний бриз. В ночном небе — в бескрайней черноте космоса — мириады звезд, ярких мерцающих точечек. Даже изнуряющая жара оклахомского лета не перестает мне сниться. Здесь внизу лета нет, у нас всегда темно и холодно. Всегда. Но вот я просыпаюсь, и вместе со сном исчезают воспоминания о поверхности…
