— Думаю, ваши люди будут рады узнать, что их бог обрел живое воплощение, — судя по уверенности в голосе, Калина готовилась к этому вопросу. — Что же до ваших богов, то, я думаю, что их дни сочтены. Они не смогли построить ничего, что дало бы будущее нам и нашим потомкам. Из-за них мир все еще разделен на части, он горит в огне непрекращающихся религиозных войн. И так вот уже несколько тысячелетий. Так что, думаю, ваши боги упустили свой шанс. Теперь время новой веры.
— Твоей? — вновь спросил исилит.
— Да, — просто ответила Калина. — Моей.
Зал ожидаемо взорвался.
Егор лишь покачал головой — с чего бы вдруг Калину заинтересовало будущее человечества? Да, она всегда, упорно, с фанатизмом шла к власти. Любой ценой, абсолютно любой. И филантропом никогда не была, если не сказать наоборот. Для нее люди — лишь ступени или препятствия на пути к мега-идее. Что ж, так высоко, как сейчас, она еще никогда не залетала. Только вот полет ее странен. Да еще и эта винтовка, которую несли неудачливые душители…
— Этого никогда не будет! — запальчиво выкрикнул один из амонариев, потрясая замысловатым посохом. — Это немыслимо! Кощунство! Чтобы мы променяли наших богов на тебя, профурсетка! Шлюха! Дочь гадюки!
— Ты сошла с ума! — вторили ему ордалиане.
— Свои дешевые фокусы показывай в цирке! — воскликнул Старший исилитов.
Лишь мистириане и тифониты молчали, склонив головы друг к другу и переговариваясь. Должно быть, всерьез обсуждают возможность стать равными, а то и переплюнуть Высшие конфессии. Главное, не прогадать со стороной.
Калина сделала знак своему помощнику и на арену вновь ввели сияющего от радости старика. Он, завидев девушку, расплылся в улыбке, поспешил к ней, прижимая к груди пальцы.
Калина лишь бросила на него взгляд и щелкнула пальцами.
Старик взорвался, словно новогодняя петарда. Ошметки разлетелись во все стороны, влажно падая на пустые трибуны. На полу, где еще миг назад стоял ордалианин, осталось красное пятно, напоминающее снежинку.
И ничего. Был человек — и не стало.
— Вы не поняли, — произнесла Калина, и ее слова эхом разнеслись по замолкшим рядам. — Я не торгуюсь. Я разъясняю вам новые правила игры. С вами или без вас, но она все равно начнется.
Илияс запричитал, путая слова молитвы. Парня обуял неподдельный ужас.
Волков же, казалось, утратил способность удивляться. Он лишь подгонял новые данные под известные ему факты. Наверное, перегорел со всеми этими чудесами.
Ясно — Калина хочет власти. В ее случае, власть может стать абсолютной. Вершиной карьеры. И ей не нужны толпы разъяренных людей, ведомые в бой обиженными религиозными гуру. Ей нужны те, кто будет контролировать народ. Хотя бы, первое время. А там уж она их потихоньку уберет с доски, за ненадобностью. Чем не план?
Только вот лжет, паскуда, говоря о судьбах людей и религиозных распрях. Власть ей нужна не ради этого, не ради чего-то подобного. Калина не планирует стать Черной Владычицей или всемирным миротворцем. Наверное, да, обдумывает открывшиеся возможности, но строить политические планы и тащить людей в будущее? Нет, это не по ней. Она — спортсмен-олимпиец от карьеры. Она не остановится, пока не завладеет главным призом, самым главным призом в своей жизни. А уж там можно будет подумать в кого поиграть — в злую или в добрую повелительницу мира.
Только что ее связывает с Андреем и его ребятами? Уж в их-то планы никак не входит такой поворот событий. Их идея в том, чтобы все вернуть к былому, а не отказываться от своих убеждений. То есть что, здесь опять второе дно? Опять обман?
И для чего тогда снайперская пара? Здесь и, скорее всего, еще на нескольких позициях на арене? Ну конечно! Ведь из темноты так удобно стрелять по освещенным прожекторами Старшим.
— Бог ты мой, я словно в сказку попал, — вслух пробубнил Волков. — В дурную и глупую сказку.
— Дорогая КалинА, — нужно отдать должное выдержке Князева, его голос звучал сдержано и неторопливо, будто на его глазах только что человек не превратился в облако кровавых брызг. — В твоих словах есть некая доля истины. Я даже сказал бы, что мы готовы рассмотреть и принять тебя как нашего духовного лидера. Но скажи, что мешает тебе сделать так…
Раздался звук щелчка пальцами, очень точно повторяющий жест Калины.
— …И покончить со всеми нами разом? — договорил Князев.
И прежде, чем Калина открыла рот, чей-то до боли знакомый голос насмешливо произнес:
— Потому, что она не может это сделать. У нее каждый Дар — одноразовый.
Из темноты, возле арены, материализовались двое, вышли в круг света возле Калины. Один — невысокого роста, в куртке с капюшоном, довольно молодой на вид, с улыбчивым большим ртом и простецким носом-картошкой. Егор вспомнил эту фигуру и одежду — именно этот парень ловил тогда такси
