Одноглазый нажал на кнопку и большой экран телевизора погас. В наступившей тишине стало слышно, как за окном проезжают машины.
— Что собираешься делать? — Егор поднял глаза и посмотрел на отражение Снежаны в потемневшей поверхности экрана.
Девушка сидела за его спиной, у стены. Пока Волков смотрел записанные ею новости, Снежана вела себя очень тихо, испугано. Она забралась с ногами на кровать, прижала к груди колени и обхватила себя тонкими руками.
— Я не знаю, — тихо ответила проститутка. — Я очень удивилась, когда увидела тебя по телевизору. Подумала, что это ошибка…
— Это не ошибка. Я действительно не банковский служащий.
— Я знала, — улыбнулась девушка. Но улыбка медленно сползла с лица, как оплывающее мороженное. — Ты же не сделаешь мне ничего плохого?
Волков отложил пульт и повернулся к ней. Девушка спрятала лицо за коленями.
— Нет, не сделаю, — уверил ее религер. — Я не совершал того, в чем меня обвиняют. Меня подставили.
— Кто?
— Хороший вопрос, — Волков встал и прошелся по комнате. — Я думаю, что скоро выясню это.
Он остановился перед окном, бросил взгляд на улицу. Раздосадовано вздохнул:
— Только вот оставаться мне у тебя теперь нельзя. Эх, думал хотя бы пару дней…
— Почему нельзя? — с жаром воскликнула Снежана. — Я тебя не выдам! Обещаю!
Что-то в ее голосе послышалось такое, что Егор обернулся, внимательно посмотрел на девушку. Спросил:
— Почему?
Проститутка поднялась с кровати, повернулась к нему спиной, потянулась за одеждой. Легкий халат соскользнул с плеч, осел на пол. Егор не стал отводить взгляд, разглядывал ее плечи, спину, ягодицы и длинные ноги. Без похоти, любуясь.
— Почему ты меня не выдашь? — повторил свой вопрос Егор.
— Потому что…, — глухо ответила девушка, натягивая джинсы, — Будто сам не понимаешь.
— Ты ничем мне не обязана.
Девушка надела легкую клетчатую рубашку, повернулась, застегивая пуговицы. На ее лице играла гамма чувств, пальцы не слушались, отчего пуговицы ускользали.
— Снежана, — догадался Волков, с болью в голосе проговорил. — Не надо.
Проститутка остановилась в метре от него, опустила руки. Их взгляды встретились:
— Хорошо, — ее голос был еле слышен. — Не буду. Я понимаю.
— Не понимаешь, — Егор постарался говорить максимально убедительно. — Дело не в тебе. Дело во мне.
— Потому, что я…, — девушка указала на расстеленную постель. — В этом же дело?
— Дело в том, что тогда тебя, скорее всего, убьют, — прямо ответил Егор. — Или возьмут в заложницы. Или изуродуют. У меня очень много врагов, поверь.
— Ты слишком опасный, чтобы быть рядом, — закончила за него мысль Снежана. — Ты это хочешь сказать?
— А это не очевидно? — он махнул в сторону телевизора.
Девушка отошла к столику, вытащила из пачки тонкую сигарету. Прикурила от дрожащего огонька зажигалки.
Волков приблизился к ней, приобнял за плечи.
— Милая, ты слишком важна для меня, чтобы я так подставлял тебя под удар.
— Причем тут это? — в ее голосе проскользнула нотка раздражения, но ладони мужчины с плеч она не скинула. — Ты плохо знаешь, какая опасная жизнь у шлюхи…
— Зачем ты так?
— Извини, — она прикрыла ладонью глаза. — Я вдруг подумала… Ладно, давай забудем этот разговор? Я все понимаю, честно.
Волков посчитал за лучшее промолчать.
Снежана выпустила в потолок длинную струю дыма, вытерла тыльной стороной ладони глаза, пряча лицо от мужчины. Уже другим, бодрым голосом, сказала:
— Как бы там ни было, оставайся сколько нужно. Я позвоню, скажу, что заболела.
— Дело не в этом, — Егор погладил волосы девушки. — Если по телевизору официально объявили, что я вне закона, за мной пойдут те, кто давно хотел поквитаться. Я-то думал, что не дадут такой открытый ход, оставят ситуацию внутри конфессии. Ошибся.
— Да и пусть ищут! Никто же не знает, что ты здесь!
— Пока да. Но если я останусь тут хотя бы на несколько дней, то меня найдут провидцы. Увидят, что я на одном месте, и найдут.
— Провидцы — это такие же Искры, как ты?
