– Хватит! – рявкнул «архангельский демон». – О Полетаеве они еще говорили?
– Не знаю. Дальше не пошел. Откр-рытое место. Могли заметить.
Подземный Доктор устремил взгляд во тьму туннеля, будто что-то высматривая там. Повисла долгая, мрачная тишина. Наконец он вновь повернулся к Григорию.
– Собери всех не… – с трудом удержав едва не вырвавшееся «нелюдей», Доктор сухо прокашлялся, – всех незанятых четвероногих жителей в зале. Я скоро буду.
Человековолк, в три прыжка одолев отрезок туннеля, скрылся за поворотом.
Тревога на грани отчаянья вновь охватила Подземного Доктора. Полетаев признался! В это трудно поверить, ведь Тимофей верой и правдой служил ему пятнадцать лет. Но бывает всякое. Тем более, парня пытали. Впрочем, он мог признаться лишь в том, что шпион, а обо всем остальном умолчать или насочинять с три короба – кто проверит? Но Полетаева забрала Святая, так что даже то, о чем он не сказал под пытками, всё равно расскажет или уже рассказал ей. Но что такого особенного Тимофей может сказать? Ведь главного тот всё равно не знает, как и никто другой. А то, что знает… Ну что ж, будем теперь играть в открытую. Гораздо хуже то, что случившееся с Полетаевым было сейчас более чем некстати. Исполнение мечты казалось уже таким близким – и вот!.. Сейчас, как никогда, ему требовались глаза и уши в окружении Святой. Засылать нового человека в стан храмовников бесполезно и глупо, все равно что отправить того на верную смерть с табличкой на груди: «Я – шпион. Убейте небольно». Да и кого пошлешь – стариков и баб? Хоть сам иди. Прямо в клоунском наряде для пущей маскировки. Но что же делать?.. Захватить языка? В этом имелся бы смысл, если схваченный окажется из тех, кто знает именно то, что нужно. Но такими сведениями Святая вряд ли делится с каждым встречным. К тому же, сведения быстро устаревают, а ему необходимо иметь самые актуальные. И что теперь, брать по языку в день?
Доктор сжал виски ладонями. Спокойно! Без паники. Самое главное сейчас – сохранить хладнокровие и способность мыслить конструктивно и здраво. Если подумать, всё не так уж плохо. Катастрофы не случилось. Самое главное он знает, а это уже немало. Да, скорее всего, главная операция его жизни на какое-то время откладывается. Но ведь он ждал куда дольше, подождет и еще чуть-чуть. Сейчас важно не поддаться эмоциям, не наломать дров, не совершить ошибок, которые будет невозможно исправить.
Итак, для начала информация. Любой ценой. И средство ее получения сейчас только одно: его четвероногая «свита».
Когда Подземный Доктор, внешне совершенно невозмутимый, вошел в зал, тот был уже полон. Едко пахло псиной, но к этому запаху «архангельский демон» давно привык, а сейчас он ему даже нравился, поскольку нес в себе свидетельство звериной силы и мощи острых клыков.
Негромкий гул голосов при его появлении мгновенно утих. Доктор обвел присутствующих взглядом. Желтые глаза волков-мутантов пристально смотрели на него. Если бы эти жуткие, обезображенные мутациями уродцы не являлись его подчиненными, можно было поседеть от страха при виде такого скопища монстров. Увидел он и двух человекомедведей. Самого старого, того, кому Доктор пересадил всю голову – один только мозг он в ту пору еще не умел, – не было. Скорее всего, заболел, ну да в его возрасте это неудивительно. Удивительнее то, что старик вообще до сих пор жив, – тянет лишь за счет на редкость здорового сердца. Надо бы пересадить его мозг в новое тело, но пока не до этого. Да и сам… как его там?.. вроде бы, Николай… об этом еще не просил.
А вот что тут делают люди? Пришли все, кроме Евдокии, – та, понятно, выполняя приказ, сидит с Нюрой. Прогнать их или пусть остаются?.. Подумав, он всё же решил, что скрывать от людей то, что он собирался сказать четвероногой «свите», бессмысленно. Всё равно узнают от волков. Да, наверное, и лучше, чтобы знали. Потому что случиться может всякое, а кто предупрежден – тот вооружен. Проверенная временем истина.
Подземный Доктор остановил взгляд на середине зала.
– Мне нужна ваша помощь, – негромко, но так, что услышали все, сказал он. – Обычно я просто говорю вам, что нужно сделать, приказываю, но сейчас приказать не могу, потому что нужное мне связано с риском для ваших жизней. Да, все мы и так рискуем каждый день. Само существование в этом мире – уже большой риск. Но то, о чем я хочу вас просить, несет непосредственную, конкретную опасность.
По залу быстрой волной прокатился легкий гул, похожий на шум ветра. В нем не было слышно недовольства и страха, скорее, наоборот – решительность и согласие. Впрочем, выразить свои чувства словами пока никто не осмелился, что было, в общем-то, правильным, «архангельский демон» приучил жителей подземелья к тому, что перебивать его нельзя. Поэтому он спросил сам:
– Все согласны помочь мне, рискуя жизнью? Если кто-нибудь против, я не стану держать на него зла. Я знаю цену жизни и насильно расстаться с ней не заставлю сейчас никого, не тот случай. Покиньте зал те, кто не хочет… не может пойти на такой риск. И можете говорить, кому есть что сказать.
Гул прокатился по залу снова, теперь уже отчетливей и громче. Присутствующие переглядывались, но не ушел никто. Зато из задних рядов раздался голос:
– Ты дал нам жизнь. Мы вер-рнем ее тебе, если надо.
– Да, да! – донеслось сразу со всех концов зала. – Мы умр-рем для тебя! Говор-ри, что делать! Здесь тр-ру?сов нет!
Подождав, пока шум утихнет, Доктор сказал:
