карточек в длинных каталожных ящиках. Рядом лежал журнал записей, раскрытый на середине, с карандашиком поверх страниц.
— Фух! — я выдохнула. — Сяду за стол и буду тут сидеть, с места не тронусь, пока кто-нибудь не заберет меня.
И немедленно претворила свое намерение в жизнь. Вместо стула оказалось удобное кресло. Я подобрала ноги (вдруг все-таки кто-нибудь приползет?) и уставилась в темноту. Свет лампы выхватывал небольшой кусок пространства перед столом, открывая взгляду только торцы книжных стеллажей. Между ними царила чернильная тьма… увы, не полная: таинственное синее свечение, мерцание, далекие тусклые вспышки. Будто в глубине зала шла беззвучная гроза, молнии прорезали воздух между полом и потолком.
Алый тихо посмеялся, затем, повозившись у меня на плече, попросил:
— А полистай каталог, посмотрим, что за литературка у них.
— Зачем тебе?
— Просто интересно. У демонов очень мало книг.
— Ты что, читать любишь? — подозрительно спросила я.
— Что плохого? — удивился он.
— Нет, ничего. — Я придвинула ближайший ящичек и стала перебирать карточки, задерживаясь на каждой секунду-две, чтобы инкуб успел увидеть название и автора. — Странно просто. Ты же демон-любовник, зачем тебе читать? Тебе другое надо уметь.
— По-твоему, так просто, — саркастически заметил он, — схватил понравившуюся девицу — и в постель? А стихи даме почитать, а Канта процитировать?
— Не помню, чтобы ты мне Канта цитировал. Кажется, все было именно так, как ты только что сказал: схватил — и в постель.
— Я хотел и стихи, но ты не дала, — парировал Алый.
Я задохнулась от возмущения:
— Я не дала?!
— Конечно. Соблазняла беспрерывно, я опомниться не успевал, как ты опять в постель лезешь.
— Ну, знаешь! Это кто кого в постель затаскивал и проходу не давал?
— Ты обижайся, но листать не забывай, — напомнил инкуб.
— Врун! — буркнула я. Проблема в том, что я действительно тогда изо всех сил старалась его соблазнить и затащить в постель. — Это была работа!
— Мало того что соблазняла, так еще и без личного интереса, — прокомментировал демон. — У кого с моралью проблемы?
— Так, хватит! — Я оттолкнула ящик с карточками. — Прекратили склоку. Алый, это глупо. К тому же поэзии тут нет, культурный уровень местными книгами не повысишь.
— А вот магическое мастерство — запросто, — возразил инкуб. — Слушай, полистай еще. Может, я и прочитать успею что-нибудь, пока ты тут торчишь.
— Я эти книги в руки брать не буду! Вдруг они кусаются?
— Не смеши.
Из-за дверей не доносилось ни звука, было непонятно, здесь еще Беттина или ушла, махнув на меня рукой. Или спать улеглась прямо в коридоре? Может, и мне вздремнуть? Хотя не уверена, что смогу расслабиться с этой штукой на шее. Правда, ошейник не подавал признаков самостоятельной жизни. Внутри все дрожало от возбуждения, и одновременно глаза стали сами собой закрываться. Я зевнула. Вот странное состояние — и на взводе, и сонное. Сколько, интересно, сейчас времени?
Ноги затекли, и я спустила их на пол, предварительно убедившись, что под столом никого нет, и, по-прежнему перебирая карточки, уже в новом ящичке. Алый хмыкал, цокал языком.
— Около пяти утра, скоро должны приехать ваши охотники. Слушай, я бы здесь поселился на пару лет, пожалуй. Ты листай, листай. Отличная подборка, названия привлекательные. Знаешь, это как попасть в самый охраняемый бункер и вскрыть сейф с секретными документами. И кодами для шифровальных машин. Если я прочту хотя бы треть того, что здесь есть, меня самый сильный маг не сможет призвать и покорить! Будь другом, открой все- таки для меня пару книг.
Тонкая вибрация передалась от пола моим ногам. Внезапно я ощутила боль Института. Он будто вздрогнул, а потом поежился.
— Началось! — вскочила я. — Эфиальт не стал ждать утра!
— Я бы на его месте тоже не стал ждать, — проворчал демон. — Ну чего вскочила? Все равно ничего не сможешь сделать.
Это было правдой. Говорят, самый большой стресс люди испытывают в моменты беспомощности, когда ощущают, что не могут контролировать ситуацию. Невыносимо сидеть тут, когда нас атакуют! Мне показалось, что бархотка вновь нагревается.
Опять удар, опять вздрогнуло все — и пол, и потолок, и стены. Я вцепилась в стол. Мелкая дрожь стала болезненной, Институт неприятно содрогался. У меня перехватило дыхание. Вся незримая конструкция вокруг тряслась и раскачивалась в шести, нет, наверное, в девяти измерениях. Демоны Эфиальта
