– Не страшно тебе тут одной?
– А с чего ты взял, что я одна? – изогнула бровь да позвала беззвучно Теньку. Собака подошла неслышно, по-кошачьи, встала рядом, оскалилась. Но гостя это не впечатлило, лишь плечами пожал.
– Овчарка от пули не спасет, – мрачно бросил гость.
– А мне пулей никто и не грозит, – хмыкнула я. – Или хочешь первым стать?
– Первым… – задумчиво процедил странный гость, и вновь синева глаз налилась тьмой. А я в душу его смотрела – пугающую и притягательную, родную и чужую… И странно все это было. Непонятно.
А он – на меня. Смотрел, не отрываясь, чуть нахмурившись, словно силясь вспомнить.
– В дом пустишь? – Голос его охрип еще больше, словно разом сдавило гостю горло. И я, сама не зная зачем, попятилась, хоть и усмехнулась недобро.
– Ну входи. Если сможешь.
И отступила в глубь дома, мазнув взглядом по своим охранкам и ожидая, что замешкается гость на пороге, зацепится носками своих дорогих ботинок или стукнется головой о перекладину.
Не зацепился и не стукнулся, шагнул уверенно, как к себе домой. И я вновь подивилась.
– Вот как… – протянула задумчиво. – Что ж. Расскажи, с чем пожаловал.
И прошла на кухню, с досадой взглянула на кастрюлю с кипящим бульоном. Мужчина стоял за спиной, и всем нутром я ощущала его присутствие, словно немаленький мой дом вдруг сжался в размерах и сделался тесным. Повернулась и почти уткнулась носом гостю в грудь, вскинула взгляд, дернулась. Он придержал меня, не давая упасть. И тут же убрал ладонь, словно обжегся.
Тенька рыкнула недовольно, старая ворона каркнула из своей клетки, и дом заскрипел половицами.
– Зовут тебя как? – мрачно бросила я, чтобы расколоть звенящую тишину, повисшую между нами.
– Егор, – гость вновь потер подбородок и чуть прикрыл глаза. Устало прикрыл, и я поняла, что путь его был не близок и слишком труден. Не для тела – души. Но то и понятно. Что-то страшное должно случиться с молодым и здоровым мужиком, что-то по-настоящему мучительное, раз он пришел в глубину этих лесов в поисках ведьмы.
Чаще меня искали зареванные девицы или побитые судьбой бабы. Да и те были редкостью, все же забралась я почти в самую чащу.
– Егор, – повторил гость и присел на лавку у окна. – Помощь мне твоя нужна.
– А платить чем будешь, Егор? – усмехнулась я и остановила его движение. – За кошельком не лезь. Мне деньги ни к чему.
– Чем скажешь, – сверкнули в синеве глаз молнии, искривились в злой усмешке губы. – Может, ты плату душами берешь, так я и на это готов!
Сказал с насмешкой, словно в шутку, но я не улыбнулась. Так и смотрела задумчиво.
– На что мне твоя душа? – тихо протянула я. – Что мне с ней делать? А вот тело, может, и сгодится…
…Шептались сосны, рассказывая друг другу старые сказки. О ведьме, что стоит на страже ворот, об искушающем ее демоне. О суженом, что найдет любимую, сколько бы лет ни минуло. О колесе времени, в котором все повторяется вновь, да о любви вечной.
И остро пах поздний вереск, прихваченный первым ночным инеем.
