просвещения.
— Айсы, хочу сказать тебе кое-что, чего ты не должен передавать другим, — начал Дин И. — Даже если я не вернусь, никому этого не рассказывай! Без каких-то особых причин. Просто не хочу, чтобы надо мной смеялись.
— Профессор Дин, может быть, лучше подождать, пока вы вернетесь?
Бай Айсы не стремился успокоить Дин И, он действительно сказал то, что чувствовал. Он пребывал в эйфории: человечество скоро ожидает великая победа над трисолярианским флотом! Ну какая опасность может ожидать профессора в его путешествии к Капле? Никакой!
Дин И пропустил слова Бая мимо ушей.
— Сначала ответь мне, пожалуйста, на один вопрос. — Он указал на пустыню, залитую светом заходящего солнца. — Забудь на минутку о принципе неопределенности и предположи, что всё в мире подчиняется закону причинно-следственной связи. Если тебе известны начальные условия, ты можешь вычислить любые последствия в любой момент времени. Предположи, что некий инопланетный ученый получил все данные о Земле несколько миллиардов лет назад. Как ты считаешь, он мог бы предсказать существование этой пустыни, основываясь исключительно на вычислениях?
Бай Айсы немного поразмыслил.
— Нет. Эта пустыня возникла не в результате естественной эволюции Земли, но как следствие деятельности человека. Влияние цивилизации на окружающую среду нельзя вычислить, руководствуясь законами физики.
— Очень хорошо. Так почему же мы с коллегами пытаемся объяснить сегодняшний миропорядок и предсказать будущее с помощью дедукции, основанной исключительно на законах физики?
Слова Дин И удивили Бай Айсы. Раньше профессор никогда не высказывал подобных мыслей.
— Думаю, — сказал Бай, — это за рамками физики. Цель физики — открывать фундаментальные законы природы. Хотя образование этой пустыни и произошло в результате деятельности человека, оно всё равно подчиняется определенным законам. Законы Вселенной всегда остаются неизменными!
— Хе-хе-хе-хе! — саркастически расхохотался Ди И. Вспоминая эту беседу, Бай Айсы думал, что в жизни не слышал более зловещего смеха. В нем слышались нотки мазохистской радости при виде того, как всё обрушивается в бездну. Профессор пытался прикрыть смехом страх, пока сам страх не начал доставлять ему извращенное удовольствие. — Ах какая мудрая сентенция! Я и сам частенько ею утешался. Вечно заставлял себя думать, что на этом вселенском пиру есть еще хотя бы один стол с нетронутой жратвой… Твердил себе это без конца. И повторю еще раз — когда буду помирать.
Бай Айсы подумал, что мысли Дин И гуляют где-то в другом месте — профессор говорил словно во сне. Бай не знал, что и сказать.
А Дин И продолжал:
— В начале кризиса, когда софоны стали мешать работе ускорителей, некоторые ученые покончили с собой. Я тогда считал, что это полная глупость, бессмыслица. Да теоретики прыгать от восторга должны, получив такие результаты при экспериментах! Но сейчас я их понимаю. Этим людям открылось больше, чем мне. Взять хотя бы молодую Ян Дун. Она знала больше меня и проникала мыслью дальше. Ей были известны такие вещи, которых мы не знаем даже сейчас. Думаешь, только софоны создают иллюзии? Думаешь, иллюзии существуют только в ускорителях элементарных частиц? Думаешь, остальная Вселенная чиста, как девственница, и только и ждет, когда мы придем и начнем ее исследовать? Эх жаль, Ян Дун ушла и все свои знания унесла с собой…
— Если бы она тогда больше общалась с вами, то, может быть, и не решила бы уйти?
— А может, я ушел бы вместе с ней.
Дин И выкопал в песке маленькую ямку. Песок с ее краев посыпался вниз, словно водопад.
— Если я не вернусь, — сказал он, следя глазами за сыплющимся песком, — всё, что в моей комнате — твое. Знаю, ты всегда любил вещицы из Общей Эры, которые я притащил с собой.
— Это правда, особенно те курительные трубки… Но, думаю, мне не придется их забирать.
— Надеюсь, что так. Да, еще у меня есть кое-какие деньжата…
— Профессор, ну пожалуйста!..
— Я хочу, чтобы ты потратил их на гибернацию. Чем дольше срок, тем лучше. То есть, если ты не против, конечно. Я преследую две цели. Первая: ты должен вместо меня увидеть конец игры, конец физики. Вторая… как бы это сформулировать… Не хочу, чтобы ты зря разбазаривал свою жизнь. После того как другие решат, что физика всё же существует, у тебя будет еще достаточно времени для занятий наукой.
— Вы говорите, как… ну, наверно, как Ян Дун.
— Возможно, не такую уж и бессмыслицу я порю.
Бай Айсы обратил внимание, что ямка, которую вырыл Дин И, быстро расширяется. Им пришлось встать и отойти, а яма всё продолжала увеличиваться, становясь глубже и шире. Вскоре дно ее утонуло в темноте. Песок струился вниз потоками. Еще через несколько минут диаметр ямы достиг почти сотни метров, в нее провалилась ближайшая дюна. Бай Айсы побежал к машине и прыгнул на сиденье водителя; Дин И плюхнулся в кресло пассажира. Бай Айсы заметил, что машина, увлекаемая песком, медленно ползет к яме. Он включил двигатель, колеса закрутились, но автомобиль продолжал скользить назад.
