Это полностью замкнутый мир, в котором конец одновременно служит началом. То, что мы видим, — это свет, проносящийся от одного края до другого и возвращающийся к начальной точке. Мы находимся в том же мире, в который вошли, потому что только он один и существует. Каждая из окружающих нас копий — это просто вид на наш мир.
— Значит, это…
— Да! — Ифань обвел рукой всё вокруг. — Юнь Тяньмин однажды подарил тебе звезду, а теперь он дал тебе вселенную. Чэн Синь, это целая вселенная! Пускай она маленькая, но зато полновесная, самая настоящая!
Чэн Синь смотрела вокруг и не находила слов. Ифань спокойно присел на холмик в поле, подхватил горсть чернозема и медленно просеивал его сквозь пальцы. Похоже, его что-то угнетало.
— Он настоящий мужчина; подарил своей любимой сначала звезду, потом вселенную. А у меня для тебя ничего нет.
Чэн Синь села рядом и прислонилась к его плечу. Рассмеялась и сказала:
— Ты единственный мужчина в целой вселенной. Не думаю, что тебе нужно что-нибудь мне дарить.
Их раздумья об одиночестве в этой вселенной вскоре прервал звук открывающейся двери. Из домика вышла фигура в белом и двинулась в их направлении. Этот мир настолько мал, что можно различить кого угодно на любом удалении. Путешественники увидели, что к ним приближается женщина в кимоно. Ее одежда, украшенная маленькими красными цветами, казалась шествующим кустом роз; по вселенной пронеслось дуновение весны.
— Томоко! — вскрикнула Чэн Синь.
— Я ее знаю, — сказал Ифань. — Это робот, которым управляют софоны.
Они двинулись ей навстречу и сошлись под одним из деревьев. Чэн Синь убедилась, что это действительно Томоко, — невероятная красавица ничуть не изменилась.
Томоко низко поклонилась Чэн Синь и Гуань Ифаню. Выпрямившись, она посмотрела на Чэн Синь и улыбнулась.
— Я тогда сказала, что Вселенная велика, но жизнь еще больше. Судьба и в самом деле опять свела нас.
— Уму непостижимо, — ответила Чэн Синь. — Я действительно рада тебя видеть. Очень рада! — Томоко напомнила ей о событиях, случившихся восемнадцать миллионов лет назад. Впрочем, это не совсем так — сейчас они находились в совершенно другом потоке времени.
Томоко снова поклонилась:
— Добро пожаловать во Вселенную № 647. Я ее управляющий.
— Управляющий вселенной? — Ифань ошеломленно смотрел на Томоко. — Вот это должность так должность! Для меня как для космолога…
— Нет, нет, — рассмеялась Томоко, отметая его предположения. — Настоящие хозяева Вселенной № 647 — это вы, делайте здесь, что хотите. Я лишь служу вам.
Томоко жестом пригласила их в дом. Они вошли в изысканную гостиную, оформленную в восточном стиле, с несколькими умиротворяющими картинами и каллиграфическими свитками на стенах. Чэн Синь оглянулась, надеясь найти артефакты, которые она привезла с Плутона на «Ореоле», но их здесь не было.
Все сели за старинный деревянный стол, и Томоко разлила чай — на этот раз обошлись без сложных ритуалов чайной церемонии. Чай, похоже, был сорта «Лунцзин»; чаинки собрались на дне чашек, словно миниатюрный зеленый лес, и источали аромат свежести.
Чэн Синь и Гуань Ифаню всё происходящее казалось сном.
Томоко заговорила:
— Эта вселенная — подарок. Господин Юнь Тяньмин подарил ее вам обоим.
— Я полагаю, он предназначал ее для Чэн Синь, — ответил Ифань.
— Нет. Вы тоже один из получателей подарка. Ваш доступ был добавлен в систему распознавания позже; иначе вас бы сюда не впустили. Господин Юнь надеялся, что вы укроетесь в этой крохотной вселенной и переживете коллапс Великой Вселенной — то, что называют «Большим сжатием». А после очередного «Большого взрыва» выйдете в новую Вселенную, в ее эпоху Эдема. Сейчас мы находимся в независимом временном потоке. В Великой Вселенной время летит быстро, и вы несомненно проживете достаточно, чтобы увидеть ее финал. Если точнее, по моим оценкам, Великая Вселенная схлопнется в сингулярность где-то через десять лет по нашим часам.
— Если произойдет новый «Большой взрыв», как мы об этом узнаем? — спросил Ифань.
— Мы узнаем. Мы чувствуем через супермембрану, чт
Слова Томоко напомнили Чэн Синь о послании, которое Юнь Тяньмин и ? АА вырезали на каменном склоне. Но Гуань Ифань подумал о другом. Он заметил, что Томоко упомянула «эпоху Эдема» новой вселенной. Этот термин ввело в употребление человечество Галактики. Получаются два варианта. Первый: трисоляриане совершенно случайно тоже выбрали это название. Второй, более страшный: Трисолярис обнаружил поселения человека в Галактике. С учетом того, как быстро Юнь Тяньмин смог добраться до Голубой планеты, очевидно, что Первый Трисолярианский флот должен быть где-то недалеко от человеческих миров. А теперь цивилизация Трисоляриса развилась до того, что умеет создавать небольшие вселенные… Угроза! Страшная угроза для человечества!
