и демоны. Я не могу этого допустить.
– А что Он тебе говорит? – тихо спросил Хасса-Рох, глядя в костер.
Рофам посмотрела в сторону и спустя продолжительную паузу так же тихо ответила:
– Ничего.
– Это значит, надежды нет?
– Надежда есть всегда, – улыбнулась она, – ты сам можешь жить здесь. Если пожелаешь, ты станешь равным мне…
Он качнул головой и поднялся, потом улыбнулся ей и ответил:
– Прости, госпожа. Стать твоим мужем было бы честью для меня, но я должен быть там, где мое племя.
Он уже собрался уйти, но о чем-то вспомнил и обернулся к ней.
– Госпожа моя, – улыбнулся маг, она вопросительно посмотрела на него. – Ты говоришь, Он не сказал «да».
Она с интересом посмотрела на него.
– Но ведь Он же не сказал и «нет», – усмехнулся Хасса-Рох.
– Ты очень хитер и изворотлив, – улыбнулась женщина. Потом серьезно добавила: – Не пытайся провести Его, если не хочешь распрощаться с жизнью раньше времени.
– Даже в мыслях не было, – ответил Хасса-Рох, – но все же как это понимать?
Она задумалась и качнула головой:
– Я не знаю. Но снова Его об этом просить я не буду.
Человек понимающе кивнул, и они простились. Зак подумал было, что уже пора идти, но кот не двинулся, и жрец остался на месте, поняв, что еще не все закончилось.
Когда поляна опустела, а костерок потух, в темноте среди листвы блеснуло что-то серебристое, и вскоре на полянку выбралась маленькая эльфийская девочка. Шиней осмотрелась вокруг и присела к костерку, протянув к нему руки, но, не сумев разжечь, бросила это дело и отошла от него. Ее глаза все время поднимались к небу, будто она чего-то дожидалась или кого-то. Когда луна скрылась с небосвода и на нем остались мерцать лишь колючки звезд, Шиней вышла в центр полянки и встала на колени, сжав в ладошке знак полумесяца.
Зак не слышал, о чем молилась и просила девочка, но, видимо, просьба была искренней, так как Шиней сотрясала мелкая дрожь, словно от холода, зубы стучали, а из глаз катились крупные слезы, но она все равно, крепко зажмурившись, упрямо продолжала свою молитву. И ее услышали.
– Он увидел это в ее памяти, – сказал кот, – до этого думал, что все-таки Рофам удалось убедить Его.
– Кого Его? – спросил Зак.
– Сам как думаешь? – покосился на него кот. – Рофам и все ее дети, даже сам Хасса-Рох – лишь наместники Того, Кто сотворил все мироздание. Но ты ведь и так это знал. Тебе об этом рассказывал твой отец.
– Он говорил лишь о другом Боге, какому поклонялся его народ, – ответил озадаченный Зак.
– Верно, чтобы вас не сочли еретиками и не приговорили к казни. Но сам ты никогда не задумывался, почему, отступив от Рофам, все равно мог исцелять и использовать святую магию?
– Я…
– Ты уже тогда должен был понимать, что эта сила не принадлежит Рофам полностью. Силы света даны ей так же, как и тебе.
В это самое время на полянке снова все изменилось. Перед девочкой вырос высокий воин, сияющий белым светом, с огненным мечом за спиной. Шиней смотрела на него во все глаза, боясь пошевелиться от ужаса. Воин улыбнулся ей и что-то сказал успокаивающе, девочка тоже улыбнулась в ответ. Он наклонился к ней, коснулся длинными пальцами ее лба, будто благословляя, и исчез, как не было. Девочка сонно потерла глаза и свернулась калачиком прямо на полянке, крепко уснув.
Затем был приход людей. Зак видел огромные Врата, сияющие неземным светом, и из них выходили люди. Тысячи, десятки тысяч людей. Рофам определила их племенам наделы на Востоке и Юге – самых необжитых краях материка, ведь весь Север был заселен племенами орков и гномов, на Западе процветали эльфы, а в летающих городах жили архоуны. Вот только народ Хасса-Роха оказался весьма строптивого нрава, из-за чего вскоре произошла и первая ссора супругов.
– Приструни их, – сердилась она, – если они развяжут войну с западными племенами…
– Ты дала им бесплодные пустоши, – пожал плечами мужчина, – земля там не родит, и им негде пасти скот. Какого еще исхода ты ожидала?
– Например, смирения! – рявкнула она в ответ. – Я определила границы твоего государства, и не людям менять их!
– Почему бы тебе не сделать эти земли более пригодными для жизни? – поинтересовался Хасса-Рох. – Это решило бы многие проблемы.
– Не смей мне указывать! – взвилась она, сжав кулаки. – Если они не хотят жить в пустыне, то, так и быть, пусть их истребят архоуны или гномы! Если ты такой близорукий!
Высказав это, она исчезла, оставив его одного. Хасса-Рох поморщился и поднялся из-за стола в своей лаборатории. Нужно было решить эту проблему.
