ты каким местом думал, ввязываясь в дуэль? Вердт старше тебя на десяток лет, он гвардеец, воин. А ты? Юнец, ты о чем думал вообще? Или решил, что раз ты весь из себя такой монстр Эфира, то вой тебе на один зуб?!
— Валентин Эдуардович, давайте продолжим наш разговор в кабинете? — негромко попросил я. И вот понимаю же, что человек просто волнуется за меня, но… желания попустительствовать таким наездам этот факт мне не добавляет.
Бестужев, кажется, и сам понял, что несколько переборщил, поскольку, едва мы оказались в его кабинете и устроились за журнальным столом, тут же заставленным чаем и заедками к нему, Валентин Эдуардович покосился на меня с некоторым смущением… может быть, и деланым, но ведь дал же он себе труд хотя бы продемонстрировать это чувство…
— Извини, Кирилл. Увлекся, — посетовал боярин, разливая по чашкам ароматный и горячий напиток. — Просто когда охрана доложила, что ты куда- то уехал, да еще и с оружием… Хм. Жаль, что Хромов не успел просмотреть все записи с пира до твоего отъезда… Мы бы хоть охр… секундантами тебя обеспечили.
— Валентин Эдуардович! — воскликнул я. — По-моему, вы утратили веру в человечество. Неужели вы всерьез предполагаете, что кто-то из ваших гостей мог оказаться настолько… непредусмотрительным, что при встрече с ними мне было не обойтись без… своих секундантов?
— Не ерунди, Кирилл, — покачал головой Бестужев. — Сам же все прекрасно понимаешь…
— Не совсем, — после минутного молчания ответил я. — Объясните, Валентин Эдуардович. Я ни на секунду не поверю, что вас беспокоит только возможное бесчестное поведение моих противников на дуэлях. В чем дело?
— Ты уже забыл про происшествие с Шутьевым? — вопросом на вопрос ответил боярин. — Или думаешь, если он затих, то и проблем не доставит? Ошибаешься. Я уж молчу про тех людей, что его похитили. Не просто же так они появились рядом с вами на той дороге? Кирилл… я пока не знаю, что вокруг тебя происходит, но что-то есть. Чую. А своему чутью я привык доверять, знаешь ли. Так что послушай доброго совета, будь аккуратнее…
— Валентин Эдуардович, ну что вы такое говорите? — удивился я. — Шутьев? Да вам ли не знать, с какой стати он на меня взъелся? Наверняка ведь Ольга все рассказала. Так? Так. Похитители? Об этом самого Платона нужно спрашивать. А может быть, кого-то из его родни. Того же боярина Шутьева, например.
— Не надо пудрить мне мозги. Хромов узнал в нападавших государевых людей. И я могу тебя уверить, род Шутьевых не имеет никаких проблем с законом и никогда не привлекал к себе такого… негативного внимания государя. Они, конечно, не опричники, но в политику не лезут. Уж в этом я могу тебя уверить со стопроцентной гарантией. А значит, дело касается тебя…
— Почему сразу меня? — возмутился я. — Может, сам Платон что-то натворил, и род к его проблемам не имеет отношения?
— Потому что, в отличие от Шутьевых, при первой же попытке навести справки о тебе мои источники в Преображенском приказе резко замолчали. Ясно? — Бестужев на миг умолк и, вздохнув, договорил: — Ладно. Не скажу, что меня устраивает твое отношение к происходящему, но тут я ничего не могу поделать. Поэтому просто прошу: будь осторожен. Подумай об Ольге…
Срезал.
— Я буду трижды осторожен, Валентин Эдуардович, — помолчав, ответил я. — Обещаю.
— Вот и ладно. Вот и хорошо, — облегченно вздохнул Бестужев, откидываясь на спинку кресла. Но уже через секунду глаза его широко раскрылись. — Стоп! Что значит «дуэлях»?! Сколько у тебя их назначено?
— Сегодня была одна, — честно ответил я. — Кстати, Вердт оказался совершенно замечательным типом. Мы договорились с ним съездить как-нибудь на стрельбище его полка. Надеюсь, мне позволят там порулить боевой платформой.
— Мальчишка! Не заговаривай мне зубы. Сколько всего?!
— Хм… — Я открыл кондуит браслета и, пробежавшись по списку, сообщил: — Еще три осталось.
— Отошлешь условия Хромову, он даст тебе секундантов, — обреченно покачав головой, пробормотал Бестужев.
— Извините, Валентин Эдуардович, не хочу вас обидеть, но у меня уже есть секундант, — усмехнулся я, отчего лицо моего собеседника перекосило.
— И кто же он, надеюсь, не Леонид? Такого издевательства тебе противники не простят, — успокоившись, сказал боярин.
— Понимаю. Поэтому и отказался от его помощи, хотя Леня настаивал. А секундантом на моих следующих дуэлях обещал быть Вердт. Я же говорю, совершенно замечательный тип…
Бестужев хлопнул себя ладонью по лбу, и я, клянусь, услышал его тихие слова… Крик души, можно сказать:
— Да, два дебила — это сила…
Глава 3
У нас в стране на каждый лье…
