Она резко дернула обезьяну за хвост. Животное от боли округлило глаза и раскрыло пасть.
– Грум стерхед, – произнесла миссис Болье.
Из пасти обезьяны вырвалось едва заметное белесое облачко. Оливия никогда бы его не заметила, если бы не находилась настолько близко к животному. В следующий момент ей стало страшно. Дикий, позабытый уже первобытный ужас накатил на нее. Пошатнувшись, она почувствовала, что задыхается. Голова отказывалась соображать. Оливия ощутила во рту мерзкий тошнотворный привкус. Ее травили чем-то гадким, тем, что она ненавидела. То же самое произошло и в доме Клариссы. И спаслась она тогда, убежав на свежий воздух. Сейчас же она находилась в камере и покинуть ее не могла.
Злорадно открыв пасть, обезьяна продолжала извергать из своего нутра ядовитые облачка. Оливии становилось все хуже. Начали неметь пальцы, стало тошнить. Стоявшим чуть поодаль Марко и Оливеру было ненамного лучше. Брат сильно взмок, взволнованно вращая глазами. Марко уселся на пол и, обхватив голову руками, раскачивался из стороны в сторону. Йоши, сжавшись в комок, таращился на стены и потолок. Рэнделл, трясясь всем телом, вжался в угол, тихо скуля.
– Обезьяна, – не надеясь, что ее услышат, одними губами произнесла Оливия. – Она травит нас, выдыхая какой-то дым.
У Оливии скрутило живот, и она почувствовала, что не может дышать. Задыхаясь, она схватилась за горло. Все вокруг закружилось, ее окутала тьма.
«Видимо, это конец», – поняла она, проваливаясь в пустоту.
Глава 29
Оливер оставляет друзей одних
Оливер вдруг понял, что при всем своем желании никогда не сможет прочитать всех книг. Ведь их столько, что ему потребуется несколько жизней. И ему стало страшно. По-настоящему. Он так сильно испугался, что на мгновение потерялся в пространстве, позабыв, где находится. И тут в голове возникла новая мысль. Он подвел родных: папу, маму, Оливию. И вдобавок сам сейчас на волосок от смерти. Не о такой его судьбе мечтали папа и мама. Они ведь надеялись, что он пойдет по их стопам, посвятит себя карьере ученого, сделает множество великих открытий. А вместо этого он занялся никому не нужной местью. Грудь сдавило от резкой боли, и стало трудно дышать. Оливер понял, что не в силах пошевелиться. Опершись о стену, он медленно сполз на пол.
Огромным усилием воли Оливер заставил себя взглянуть на Оливию, желая в последний раз увидеть сестру и попросить прощения. Ведь он оказался непутевым братом – должен был ее защитить, но не смог. Оливия, судорожно раскрывая рот, силилась что-то ему сказать. В первый момент Оливер подумал, что ей так же плохо, как и ему. Расширенные от ужаса глаза сестры красноречиво свидетельствовали о справедливости его догадки. Но потом он понял, что это не так. Оливия действительно пыталась ему что-то сказать. Может, прощалась?
«Обезьяна», «дым» – наконец разобрал он. Мозг усиленно заработал, несмотря на дикий страх, мешавший сосредоточиться.
«Обезьяна Болье травит нас дымом, – догадался Оливер. – Она из Манталы и, значит, волшебная. Ее дыхание каким-то образом усиливает страхи. Тогда надо не дышать, и все будет хорошо. Только как?»
Он зажал себе нос. Стало легче, ужас немного отступил. Оливер почувствовал, что может двигаться, хотя по-прежнему чувствовал себя очень плохо.
«Я-то справлюсь, но как быть с остальными?»
Он взглянул на друзей. Оливия лежала на полу, ее дыхание было прерывистым и едва заметным. Рэнделл вжался в угол, замерев и вытаращив глаза. Марко с Йоши и вовсе не подавали признаков жизни.
«Что же делать? – отчаянно соображал Оливер. – Я не могу не дышать. – И тут его осенило: – Печенье с орехами!»
Он схватил лежавший рядом мешочек и быстро съел два печенья. Затем склонился над сестрой и принялся засовывать большой кусок ей в рот. Из носа вновь потекло, затрудняя дыхание. Зато мыслил Оливер теперь ясно – страх окончательно отступил.
– Ешь, ешь! – умолял он Оливию.
Сестра, словно тряпичная кукла, подчинялась каждому его движению, но жевать отказывалась.
– Ну давай! – Он с силой закрыл ей рот и, не зная, что еще предпринять, нервно ударил по щекам.
Оливия охнула и, подчиняясь рефлексу, сделала глотательное движение. Шатаясь, Оливер встал и бросился к двери. Миссис Болье удивленно уставилась на него. Недолго думая, он со всей силы врезал обезьяне по голове. Взвизгнув, животное сорвалось вниз и шлепнулось возле ног своей хозяйки.
– Как тебе удалось, мой сахарный? – потрясенно вымолвила миссис Болье.
Оливер молчал, опасаясь вдохнуть отравленный воздух. За спиной зашевелилась Оливия. Придя в себя, она с трудом ползла к Марко.
– Твои сопли тебя не спасут. – Женщина взяла обезьянку на руки. – Придется увеличить концентрацию. Грум стерхед.
Обезьяна вновь раскрыла пасть, злорадно поглядывая на Оливера. Ее сморщенная мордочка пылала жаждой мести. Ситуация становилась критической. Еще немного, и его друзья погибнут – новой порции яда они точно не выдержат. Да и выделения из носа стали не столь обильными, как поначалу, а печенье
