Все молчали. Глядели на меня с суеверным ужасом.
– У нас была задача не допустить гражданской войны. Ронту хотел провести акцию устрашения, разбомбив несколько крупных колоний. Но это возможно только при внезапном ударе. А если тебя ждут? Нападающих разнесли бы в пыль при попытке спуститься в атмосферу. Их достали бы, даже сумей они вынырнуть непосредственно в атмосфере. Сколько они могли выделить на планету? Четыре, пять кораблей? Это пустяк для внешней обороны. Не мне вам рассказывать, как строится успешный штурм. Не так. Вся их акция захлебнулась бы в собственной крови. А то, что тебе, Джет, придется расхлебывать последствия общегалактической паники, – считай это моей личной местью за тот ночной разговор в Пиблс. Будешь хорошо себя вести – я тебе шепну шифр, который позволит отменить приказ быстро.
Ашен смешно и жалко моргал. Хмурился.
– Делла, знаешь, что я тебе скажу? Я сомневался, правильно ли поступил, закрыв тебе карьерную лестницу. Я понимал твои причины, да я вообще все понимал… А теперь думаю – правильно сделал. Тебя на километр нельзя подпускать к власти. У тебя, как бы так помягче выразиться, нет чувства меры и представления об ответственности.
– У тебя тоже, Джет, – внезапно заступился за меня Август. – Ты с ума сошел, что ли, – сбивать боевой ракетой цель в атмосфере Земли?! Ладно бы еще над морем. Но ты сбил над одной из самых густозаселенных территорий. Ты чем думал?
– Август, никто не знает, что было в том сейфе. Но один шанс за то, что там карта порталов, был. И я обязан принять меры, чтобы это оружие не попало в руки заговорщикам.
– Эта карта – если она там и была – не оружие. В качестве оружия от нее пользы не больше, чем от карты морских путей времен Колумба, – заявил Август брюзгливо. – Бумажную карту хотя бы можно свернуть в трубочку и убивать мух. Эту и так не применишь. Система порталов уничтожена пять суток назад. Необратимо.
С серого неба посыпался легкий дождик. И в наступившей тишине мне казалось, что я слышу, как падают бисеринки влаги, как они ложатся на волосы людей.
Павлов испуганно хохотнул:
– Август, ты рехнулся?!
– Другого выхода не было, – сухо ответил Август.
– Ты спятил, – убежденно сказал Павлов. – Безумный риск.
Август промолчал.
– Ты не мог мне сказать?! – завопил Павлов.
– У нас не было времени, – хмуро ответил Крис. – Где мы тебя искали бы? И сколько на это ушло бы?!
– Идиоты, – сказал Павлов. – Господи, какие же идиоты! Ты мог мне сказать, когда мы были на Саттанге?!
– Но ведь все хорошо кончилось, – возразил Август.
– Как оно кончилось, ты узнаешь через месяц! У врача был, нет еще?! Вот сходи! А то я помню, что сказали мне! И сколько синтетики у меня теперь в башке!
Август только раздраженно дернул плечом.
– Секунду, – сказала я, – не поняла, что вы сделали.
– Дел, – Крис поморщился, – ну не было другого выхода. И выбора на самом деле тоже. Либо кто-то из нас, либо все под ударом. Понимаешь, да? Мы эвакуировали людей с Дивайна, прыгнули оттуда на Саттанг, чтобы, если все каналы закроются, мы не застряли бы. И попробовали, кого система послушается. Меня она не приняла. У Августа получилось.
У меня ослабели ноги.
– Ты… ты сунул голову в эту дрянь? – спросила я у Августа.
– Да. – Август посмотрел мне в глаза. И я только сейчас заметила коричневые пятна на радужке его глаз – следы кровоизлияний. – Сначала я хотел настроить транспортную сеть так, чтобы она работала избирательно. Но на это нужно слишком много времени. И сил. Тогда я просто сломал ее. В открытом состоянии остались только три канала, потому что они искусственные – проход к Дивайну, тоннель от Дивайна до Саттанга и тоннель до куашнарской границы. Вроде бы жив выход за пределы галактики, но у меня сил не хватило проверить. Все остальные – природные энергетические сосуды галактики. Чужие расчистили их от естественных фильтров. Я восстановил эти фильтры. Они не позволяют войти в канал любому материальному объекту весом более грамма. Нам придется отказаться от мечты о сверхскоростных магистралях сквозь галактику. Теперь уже навсегда. Я не мог допустить, чтобы эта сеть оказалась в руках у сумасшедших.
– И теперь тебе самому придется менять половину кровеносных сосудов в мозгу, – желчно сказал Павлов.
– Это разумная цена, – спокойно ответил Август.
Ашен вздохнул:
– Вот что происходит, когда никто никому не верит. А с другой стороны, ты все правильно сделал. Не доросли мы еще морально до таких возможностей.
