Истины покрошит. Ха, Мадхит, а ведь такая смерть — для тебя единственная возможность прикоснуться к священному мечу…
Очередной удар не дал договорить. Видимо, Мадхит совсем уже себя не контролировал. Схватил за шею и сдавил так, что у меня перед глазами мгновенно поплыло. Наверно, стоило перед смертью задуматься о смысле прожитой недолгой жизни, но вопреки всякой логике на меня накатило злорадство. Теперь-то наверняка этому гаду не удастся подстроить мое самоубийство, сама себя задушить я бы точно не смогла. А Эридан непременно выяснит, кто виновен в моей смерти. Ну а то, насколько страшна будет его месть, я уже представить не успела. Мое сознание поволокло в темноту небытия.
Отключилась буквально на мгновения. Вновь вернувшаяся возможность дышать мигом вытряхнула меня в реальность. В ушах звенело, перед глазами все плыло, но все же я до сих пор пребывала в царстве живых, и убить меня вроде больше никто не пытался.
Мадхиту просто-напросто уже явно было не до меня. Судя по знакомой теплоте браслета и нахлынувшему чувству полной безопасности, Эридан находился совсем рядом. И когда картинка перед глазами наконец-то восстановилась, я едва не разревелась. То ли от радости, то ли от нарастающей истерики. Пусть я пропустила начало поединка, но, очевидно, Мадхит был готов к появлению брата. Валяющийся неподалеку кинжал и расползающееся по рубашке Эридана багровое пятно красноречиво свидетельствовали о серьезной ране в правом боку. Но его словно это вообще не волновало. Бледный, с почти черными от ярости глазами он обрушивал на противника все новые удары. Смесь ментальной энергии с физической мощью выглядела завораживающе. Эридан, пусть и раненый, казался вообще непобедимым. Рычащий от злобы Мадхит, конечно, был далеко не слабым соперником, но финал этого поединка даже я могла предсказать однозначно.
Удар Эридана впечатал противника в стену с такой силой, что даже вмятина осталась. Видимо, уже не в состоянии встать, сползший на пол Мадхит являл зрелище отвратительное и жалкое одновременно.
В руках возвышающегося над ним Эридана материализовался Клинок Истины. Даже на волоске от смерти муж Харитины смотрел на угрожающе святящийся меч с благоговейным обожанием. Все-таки я оказалась недалека от истины, даже гибель от этой реликвии была бы ему в радость.
Держась за столбик кровати, я кое-как встала на ноги. Не то чтобы я вдруг воспылала благородством или наивной верой, что все злодеи способны перевоспитаться. Нет, по-прежнему считала, что место таких негодяев на кладбище, чтобы больше никому не причиняли зла. Но словно извне накатилась нерушимая уверенность — Мадхит еще не сыграл свою роль. Роль настолько важную, что смерть его разрушит цепочку неведомых событий чьего-то высшего замысла. Само собой, не обладала я никаким даром предвиденья, но это озарение было настолько явным, что не поверить в него не могла.
— Эридан, — умоляюще прошептала я, — пожалуйста, не надо…
Он перевел взгляд на меня. Видимо, выглядела я сейчас настолько жалкой, что мой благой порыв произвел обратный эффект.
— Не убивай его! — Мой голос сорвался на крик. Лезвие священного меча замерло буквально в паре миллиметров от горла тяжело дышащего Мадхита.
— Смерть — это меньшее, чего он достоин, — процедил Эридан сквозь зубы, явно с громадным трудом себя сдерживал. — Я дарую ему ее только потому, что он — мой брат.
— Пощади… — просипел Мадхит, явно боясь даже лишний раз пошевелиться. — Во имя нашей матери, во имя нашего отца, пощади…
Эридан молчал не меньше минуты. Лезвие меча по-прежнему сверкало в опасной близости от горла посеревшего от ужаса Мадхита и, казалось, одно чуть заметное движение и мужу Харитины конец. Я и сама едва дышала. И от слабости, все же мне здорово досталось. И от страха. Только сейчас осознала, что если Мадхит останется в живых, он непременно станет мстить. Похоже, Эридан и сам прекрасно это понимал. Вряд ли он боялся будущей угрозы, нет. Скорее, осознавал, что, не убив сейчас, ему придется сделать это потом. Но вот сколько злодеяний осуществится между этими «сейчас» и «потом»?
— Я лишаю тебя всего. — Ледяной голос Эридана при всем своем спокойствии даже меня поверг в ужас. — Отыне ты изгнан. Тебе не место на орбаганской земле.
До меня не сразу дошло, что он не просто говорил — Эридан проклял брата. Едва он отвел меч, Мадхит мгновенно исчез. Видимо, до этого магия сдерживала его способность к телепортации.
Эридан обернулся ко мне. Мы встретились глазами, и столько искренней нежности и заботы читалось в его взгляде, что я даже понять не могла, с чего вообще я усомнилась в его чувствах. Он сделал шаг навстречу и вдруг замер, словно опомнившись. Я даже дышать перестала. Резко развернувшись, Эридан ушел к себе в комнату.
А меня словно оглушило. Медленно опустилась на колени. Даже головой тряхнула, ведь вдруг это только мираж. Но нет. Он действительно ушел. Не обнял, не успокоил, не утешил — равнодушно и молча ушел. Несмотря на все произошедшее; несмотря на то что действительно меня любит; несмотря на то что сейчас я нуждалась в нем как никогда, я все еще была наказана…
Прошло не больше минуты, а дворец пробуждался ото сна. Отчетливо слышались обеспокоенные голоса, шаги. В мою комнату вбежали сразу пять целительниц. Что-то взволнованно причитая, уложили на кровать. Им было невдомек, что плачу я не от боли. Пряные ароматы неизвестных трав, холодная мазь и внушительная доля магии сделали свое дело. Меня словно никто и не бил, и не душил — ни один синяк не напомнит о нападении Мадхита, я не сомневалась. Жаль только, что лекарства для души не было даже у магов.
Оставшись одна, я бездумно смотрела на балдахин над головой. Легкая серебристая ткань едва заметно колыхалась от ночного сквозняка, и словно
